Статьи из журнала «Компания»

Всемирный русский народный собор провел обсуждение «Русской доктрины», которая призвана сформулировать базовые ценности русского общества. У вас не рябит в глазах от слова «русский»? Впрочем, «российский» еще хуже. «Русский» — по крайней мере, бренд. «Русский стандарт» хочется пить, а «Российский» — вылить. Видимо, дело в том, что русские как нация все же выглядят лучше России как государства, и это справедливо, потому что Российское государство опасно не столько для чужих, сколько для своих граждан. Его базовые ценности нам известны: репрессии в экстремальных обстоятельствах и коррупция в стабильных. Остается определиться с базовыми русскими ценностями, которым, как считает Собор, обязана соответствовать местная политика. До сих пор, видимо, не соответствовала.

Что такое русские ценности — понимают все, но сказать не может никто. Но глядя на любого человека и даже на предмет, мы с первого взгляда можем определить, русский это предмет или не русский. О русском предмете был гениальный анекдот: что такое — не жужжит и в попу не лезет? Ответ: советская жужжалка для попы. Но если вдуматься глубже, выяснится, что предмет и не должен лезть в попу, потому что — какой смысл жужжать там? Зачем нужна такая бесполезная, абсурдная, в некотором смысле оскорбительная вещь? И тогда вырисовывается главное предназначение России и русского: это универсальный механизм для срывания чужих планов — но планов почти всегда ненужных и губительных; Россия — вечная разрушительница утопий, но утопий жестоких и опасных. Вот что следовало бы написать в «Русской доктрине», если бы меня кто спросил.

Только что — почти одновременно с Русским собором — увидела свет книга Андрея Гуровского «Арийская Русь». Он совершенно справедливо пишет, что светловолосые люди с севера принесли всему миру европейскую цивилизацию в том виде, в каком мы ее знаем, — экспансию, технический прогресс, неутомимую волю к власти, столь присущую «белокурым бестиям». И вот я думаю: а хорошо ли они сделали? Может, распространяемый ими прогресс — лишь одна из разновидностей возможного развития, и притом не лучшая? Может, прав был Александр Дюма, утверждавший, что «с отменой крепостного права Россия вступит на широкий европейский путь — путь, ведущий ко всем чертям»? Может, задача России заключается как раз в том, чтобы затормозить этот прогресс, дать ему увязнуть в русских лесах и болотах, незаметно сместить на какой-нибудь градус — и превратить линейное движение в циклическое? Ведь всякий прогресс неумолимо ведет к самоуничтожению, к гибели, — а Россия вечна и не погибнет никогда именно потому, что ей чужда сама идея движения? Ведь наше магическое пространство — отчасти сходное с пространством Индии или Африки — действительно способно затормозить и поглотить кого угодно. И потому любой захватчик у нас тут очень быстро делается неотличимым от нас — и начинает осуществлять наш вариант прогресса: медленный, постепенный, нелинейный, сводящийся главным образом к тому, что взятки становятся чуть больше.

Вот о чем следовало бы подумать создателям «Русской доктрины». Но боюсь, они подумают совершенно о другом. Они напишут о том, что главная особенность России — примат общественного над личным, готовность масс отдать жизнь за государство, строгая вертикаль власти и преимущество духовных ценностей перед материальными. Они найдут красивый синоним для рабства и назовут это рабство главной русской национальной особенностью. Они обожествят сильную власть и заклеймят массовую культуру.

Впрочем, это тоже отлично вписывается в русские ценности. Согласно нашей национальной матрице, интеллектуальная и социальная элита должна состоять из самых циничных и бездарных. А массам от этого ни жарко, ни холодно — они сами себе элита.

24 августа 2007 года

№ 31(476), 27 августа 2007 года

Почему я не знал?!

Нет, ну почему я это знал с самого начала?! Что следы ведут в Лондон. Что нити тянутся к профессору Мориарти. Что сотрудник ФСБ, которого эта не слишком откровенная контора немедленно рассекретила, участвовал в подготовке убийства, но организатором не был. Что задумано все с целью дестабилизации обстановки. Что убийцы Анны Политковской хотели вернуться к временам олигархического всевластия. И это знал не только я — решительно все комментаторы, независимо от того, кого они сами считали заказчиком и исполнителем, сошлись на том, что первая версия власти будет именно вот такая. Что Кирова убили Каменев и Зиновьев.