Статья 119 (СИ)

Машина взревела и тут же сорвалась с места, отчаянно скрипнув тормозами. При выезде они чуть не снесли железную решетку въездных ворот. Кондиционер и музыку Омар врубил на полную. У Мухаммада даже засвербило в ушах.

Под фриковатый танцевальный трек Джо Стоун они пронеслись по улице Аль-Сайорах, свернули налево и теперь летели, обгоняя машины вокруг, по широкому Проспекту шейха Заеда. Им сигналили как встречные, так и те, кому было с ними по пути и кого они так бесцеремонно оскорбляли своим невежливым поведением на дороге.

Красивые прищуренные глаза Омара ярко блестели. Он вдохновенно давил на педаль газа, глядя перед собой и не обращая ни малейшего внимания ни на дорожные знаки, ни на те довольно угрожающие жесты, которые показывали ему водители машин, двигавшихся с ними в одном направлении.

— Заедем к отцу в парикмахерскую!.. — стараясь перекричать музыку, крикнул в ухо Омару Мухаммад.

Он подумал, что нужно захватить с собой смену одежды для сегодняшней деловой встречи с русскими, на которую их пригласил Фазза, и предстоящей вечеринки, на которую его и Омара неизбежно потащит этим вечером Халед аль-Кабир.

— Проведаем старого Мансура! Юхху! — воодушевился Омар и резко свернул налево.

Они выехали на Аль-Сафа и двигались в район Джумейра 1, располагавшийся у самой береговой линии.

Там-то, в одной из узких улочек, среди комфортабельных частных вилл, и располагалась вилла, в первом этаже которой разместилась элитная мужская парикмахерская, куда приезжали и приходили местные модники-любители модельных стрижек и безукоризненных бород и усов. Мансур ибн Фарух аль-Халаби, отец Мухаммада, держал барбер-шоп скорее из прихоти, чтобы было, чем заниматься в будние дни, чем из необходимости в средствах.

Он приветствовал их и тут же, с порога, пригласил сына и его приятеля, которого часто видел рядом с Мухаммадом, за накрытый к завтраку стол. Пока его помощник Латиф собирал в специальный чехол несколько смен одежды для Мухаммада, а сам Мухаммад отправился в ванную, чтобы смыть с волос гель и воск, у его отца нашлось время, чтобы перекинуться парой слов с Омаром.

— Ну, что, молодой человек, как поживаешь? Здорова ли родня? Что нового? — начал издалека Мансур, пристально осматривая высокого и ладного Омара.

— Благодарение Аллаху, все хорошо, шейх Мансур, — отвечал тот, уплетая только что приготовленный бутерброд с маслом и джемом. — Все здоровы…

Про подаренный гелендваген Омар уже забыл, а про родителей сказать ничего нового не мог. Он всегда слегка робел перед Мансуром, когда тот устраивал ему очередной допрос, но любил уют и домашнюю атмосферу его виллы, а также вкус испеченного на старый манер в его доме хлеба. Такой хлеб можно было найти только в домах беженцев из других стран, коренные эмиратцы уже давно забыли, что значит домашняя работа.

— Ты когда жениться собираешься, Саид Омар? — вдруг спросил, внимательно посмотрев на него сквозь затемненные стекла очков, Мансур. — Стыд-позор, что такой пригожий собой, замечательный молодой человек дожил до твоих лет, а до сих пор не женат! Что говорит твой отец?

Омар смутился еще сильнее. Отец давно нашел для него невесту из местных, но сам он желал связать себя только по симпатии, а потому медлил с решением о свадьбе, оставаясь формально помолвленным по сговору родителей будущих жениха и невесты.

— Уже скоро, — опустив голову, ответил Омар. — Отец уже нашел подходящую девушку. Вы и Момо будете среди избранных гостей и родни, — пообещал он.

— И что? Ты не рад?

Выражение лица у Мансура сделалось строгим. Казалось, его возмущает реакция Омара на скорую женитьбу.

— Он говорил, что хотел бы жениться по любви, вот и ждет ее! — со смехом отвечал за друга вошедший в столовую Мухаммад.

— А сам-то чего ждешь? Ты ведь на три года меня старше! — выкрикнул задетый за живое Омар.

— Чего он ждет — шайтан его знает! — рассерженно заговорил Мансур.

— Ты же знаешь, отец, — попытался оправдаться Мухаммад. — У меня такая работа… Нельзя мне жениться!

— Хоть отцу-то не ври, грешник! Работа у него! — возмущался Мансур, обращаясь к Омару. — Была и у него невеста. В Алеппо у меня кум был, Али аль-Муаллем, да ниспошлет Аллах ему вечное блаженство. С его-то дочерью я и договорился моего Мухаммада свести. Красивая, как говорили, была девка… — Мансур вздохнул, но тут же переменил тему. — Ты посмотри на него, Омар! Глянь, разве не красавец? Высоченный, стройный, рожей в мать вышел — пригожий! Обидно, что лучшие годы один промыкался… У самого проседь в волосах, а он все в женихах ходит.

— Вещи готовы?! — прокричал Мухаммад, открыв дверь в соседнюю комнату.

Он от всей души надеялся, что Латиф уже подготовил одежду и скоро им с Омаром удастся покинуть отчий дом.

— А где сейчас этот Али и его дочь? — недоуменно спросил озадаченный новостью о имевшейся у Мухаммада невесте Омар.