Статский советник

Так что я отыскал у дороги место потемнее, свернул на обочину остановился и заглушил мотор. Несколько минут мы с Гижицкой сидели молча, вслушиваясь в вечернюю тишину – но вокруг не происходило ровным счетом ничего: солдаты Рейха не сбегались со всех сторон, кусты не трещали под тяжелой поступью армейских сапогов, полицейские не выскакивали из-за углов, никто не бежал и не кричал… да и вообще не обращал внимания на замызганный грузовичок, приехавший по улице откуда-то с севера.

– Подождите здесь, графиня. – Я взялся за дверную ручку. – Я скоро вернусь.

Пока ее сиятельство бродила вокруг грузовика, разминая затекшую – как непременно выразился бы Богдан – тазобедренную конструкцию, я успел не только оглядеться, но и стащить сушившуюся у кого-то под окном на веревке одежду: пару рубашек, панталоны, брюки и, кажется, дамский чепец.

– Вот, держите. – Я протянул Гижицкой свою добычу. – Переоденьтесь и попробуем отыскать заправочную станцию… Или хотя бы бесхозную канистру с бензином.

– Что… что это? – Гижицкая осторожно приняла из моих рук еще чуть влажную кипу. – Я не…

– Брюки. И еще что-то, – улыбнулся я. – Местная полиция ищет мужчину и женщину – значит, самое время превратить вас в мальчика. В темноте вы вполне сойдете… ну, скажем, за моего младшего брата. Неплохо бы еще обрезать волосы, но…

– Даже не думайте, князь!

Гижицкая сорвала кепку с моей головы и тут же натянула на свою – по самые глаза. И тут же принялась расстегивать платье. То ли от волнения, то ли из-за какого-то особенного умысла она даже не потребовала у меня отвернуться – только встала за грузовик. В любое другое время я непременно оценил бы подобное зрелище, но сейчас обстановка… мягко говоря, не располагала. Так что я больше поглядывал на дорогу и на дома вокруг, пока ее сиятельство перевоплощалась.

Надо сказать, выходило у нее не так уж плохо. Брюки мужского кроя и просторная куртка с чужого плеча надежно спрятали женственные формы, и через несколько минут передо мной стоял мальчишка. С крохотными руками, хрупкий, изящный и какой-то холеный, несмотря на чумазые щеки. С нежными чертами лица, пухлогубый, да еще и наделенный противоестественно-длинными ресницами… но все же.

– Отлично выглядите, герр, – усмехнулся я. – Сложно поверить, что мы родились от одной матери.

– Мы не родные… братья. – Гижицкая пожала плечами, улыбнулась – но вдруг снова стала немыслимо-серьезный. – Господи, неужели этот день закончился?.. Я продала бы душу за возможность переночевать в нормальной постели.

– Не бросайтесь словами, графиня. Дьявол всегда рядом… вместе со своими соблазнами. – Я указал рукой на дома напротив. – Кажется, я видел где-то здесь вывеску. Какой-то отель, или, может быть…

– Да?! – Гижицкая схватила меня за руку. – Так пойдемте же, князь! У вас… у вас ведь есть местные деньги?

– Нет. Слишком опасно. – Я выдохнул через нос и покачал головой. – Нас будут искать – и не в последнюю очередь там, где можно остановиться на ночь.

– И что? Мы можем наткнуться на полицию где угодно, – возразила Гижицкая. – А пара лишних марок наверняка отобьют у хозяина желание болтать… А если повезет, он еще и поможет раздобыть и бензин, и нормальную одежду. Разве не так, князь?

С этим спорить было уже сложнее – хоть я и планировал скорее позаимстововать бензин из чужого бензобака вместо того, чтобы мелькать на глазах у местных без особой надобности. С другой стороны…

– Умоляю вас, князь. – Гижицкая шагнула вперед. – Дайте мне возможность хотя бы вымыться – и я сделаю все, что угодно. Если пожелаете – буду молчать до самого Парижа. Или…

– Не нужно обещаний, графиня, – поморщился я. – А то мало ли что может прийти мне в голову.

– Не имею никаких возражений, – негромко отозвалась Гижицкая – и вдруг, сделав жалобное лицо, затараторила: – Ты ужасный брат, Фридрих! Как ты можешь так поступить? Неужели не видишь, что маленький Ганс замерз и хочет есть?.. Когда мы вернемся домой, я все расскажу отцу – и он задаст тебе такую…

Обиженное нытье на немецком вышло таким натуральным, что я не выдержал и рассмеялся. Не знаю, что насчет полиции или хозяина отеля – но меня Гижицкая, хоть и на мгновение, провела… Да и ни сил, ни желания спорить уже не оставалось.

– Ладно, пойдем, – буркнул я. – Но если будешь плохо себя вести – оставлю здесь и скажу отцу, что тебя съели волки!

Гижицкая негромко прыснула и пошла за мной следом. Я уже собрался было взять ее за руку – но тут же одумался: вряд ли братья-погодки стали бы проявлять подобные нежности – особенно на людях.

– Держитесь в тени, графиня, – негромко произнес я. – Говорить буду я. А вы… просто постарайтесь не попадаться никому на глаза, хорошо?

В этой части городка на улице уже совсем стемнело, так что мы едва не промахнулись мимо нужного дома: вывеску у двери ничего не освещало, да и выглядела она настолько ветхой, что я и сам не был уверен, что разглядел через дорогу именно отель, а не какую-нибудь забегаловку или вообще магазин.