Статус: в поиске

Маделин сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Она вдруг поняла, что неприязнь к этой женщине испарилась, вместе с завистью к ее идеальной внешности. Какая польза от этой красоты, если в мужья тебе достался козёл, измены которого ты по какой-то неясной причине вынуждена терпеть? Неудивительно, что девушка такая тихая и забитая. Теперь Мэдди могла ей только посочувствовать.

— Да? — откликнулась она, стараясь говорить ровным голосом.

— Я хотела попросить… вы сегодня меня снимали и я… нельзя ли удалить запись, чтобы ее никто не видел?

Мэдди пригляделась к стоящей перед ней женщине внимательнее. В чем причина ее робости? Боится открыть рот без разрешения мужа? Или боится, что прическа в кадре была недостаточно идеальной? Хотя Мэдди казалось, что на самом деле под этой просьбой и испугом кроется нечто гораздо более серьезное, чем можно предположить. Но — напомнила себе Маделин в очередной раз — ее это совершенно не касается. Однако ей искренне хотелось помочь этой несчастной, вот только…

— К сожалению, интервью было в прямом эфире. Но я попрошу вырезать его из повторов. Это все, что я могу сделать, миссис Беккер. Извините.

Кинув на блондинку сочувственный взгляд, Мэдди отошла, но, сделав всего пару шагов, остановилась. Владевший ею гнев куда-то схлынул, обнажая во всей красе вставшие перед ней проблемы.

Она устало потерла глаза, наплевав на то, что может испортить свой макияж. Гораздо серьезнее ее волновало то, что, быть может, она снова испортила свою карьеру. И снова — из-за Беккера, даром что другого, зато с тем же успехом.

Она знала, что лучше признаться Алану во всем сразу. Оттяжка времени не даст ей ничего, кроме лишней нервотрепки.

Мэдди достала из кармана телефон и набрала номер Кейда. Он ответил после второго гудка.

— Слушаю.

— Алан, это я.

— Мэдди?

— Да, — она сделала глубокий вдох и выпалила: — Интервью с Максом Беккером не будет.

— Почему?

— Не сошлись характерами.

— Повтори.

— Мы. С ним. Не. Сошлись. Характерами. Так яснее?

— Вообще-то нет. Свой характер можешь засунуть себе сама знаешь куда. А мне нужно интервью.

— Он отказался мне его давать.

— И что же ты наделала, позволь узнать?

— Ничего!

В ответ — красноречивое молчание.

— Правда ничего! Ну хорошо, начала с неудачного, видимо, вопроса, но кто же знал, что он неудачный?

— Ясно.

Мэдди услышала, как Алан, судя по всему, по привычке почесал подбородок, раздумывая, что делать с бестолковой журналисткой, провалившей задание даже под угрозой ссылки к пьяным медведям. Что ж, по крайней мере он не уволил ее сразу.

— Ты меня удивляешь, Мэдди. Ты умудрилась поладить с Марком, перед интервью с которым журналисты обычно молятся и окропляют студию святой водой, и при этом что-то не поделила с его младшим братом, который, как я слышал, довольно спокойный парень, в отличие от нашего кэпа.

— Вот видишь, какая я уникальная! — быстро нашлась Мэдди. — Ты же не уволишь столь ценного сотрудника?

— Не уволю. Я дам тебе шанс исправиться. Возьмешь у него интервью после ответного матча.

— Но…

Не успела Мэдди высказать свои возражения, как в трубке раздались короткие гудки. Кейд отключился.

Она прислонилась к стене и мысленно застонала. Новая попытка взять у Макса Беккера интервью после всего произошедшего обернется, возможно, катастрофой пострашнее увольнения.

Часть 1. Отрывок 5

— Марк, ну пожалуйста!

— Мэдди, ты с ума сошла. Нет.

— Беккер, это вопрос жизни и смерти. Прошу тебя.

Мэдди смотрела на Марка умоляюще, удивляясь про себя тому, насколько проще ей просить его о довольно диких вещах, в то время как с Максом не смогла договориться о банальном интервью.

Да и черт с ним, с этим Максом! Если удастся уломать Марка — ей больше никогда не придется сталкиваться с младшим Беккером. И это будет прекрасный повод напиться. От радости, разумеется.

Марк стоял перед ней, сложив руки на груди и пристально изучал. От этого взгляда, которым он сканировал ее до того тщательно, что становилось не по себе, хотелось спрятаться. Мэдди не решалась задать вслух вопросов о том, известно ли что-то Марку про нее и Макса, и если да, то не потому ли он тогда смотался из раздевалки, так и не вернувшись. В тот день Мэдди обнаружила своего оператора Билла в какой-то подсобке, где тот на чистом английском тщетно пытался воззвать к российскому милосердию, которое указало бы ему путь хоть куда-нибудь, кроме туалета, у которого он и терся. Но языковой барьер, увы, встал на дороге милосердия мертвой стеной. Позже Мэдди спросила Марка, почему он не привел к ней оператора, но старший Беккер только пожал плечами и сказал, что попросту его не нашел. За неимением доказательств обратного ей пришлось ему поверить. Кроме того, это происшествие дало Мэдди отличный шанс уговорить Билла поучаствовать в том безумии, которое она задумала. В качестве награды за спасение из недр российского сортира.

— Я одного не понимаю, — говорил, между тем, Марк, — что там у вас такое произошло, что Макс отказался давать тебе интервью?