Стажер-хранитель Тенебриума

Эш на секунду задержал дыхание, явно решая, стоит ли мне отвечать, и, не оборачиваясь, спокойно пробормотал:

— Если и потеряю, то исключительно от твоих бесконечных советов.

— Ну что ж, буду считать это успехом, — отозвался я с деланным смирением. — В конце концов, просто пытаюсь помочь. Ты бы хоть иногда это ценил, знаешь ли.

Он хмыкнул, стараясь поправить Лию, которая снова чуть соскользнула ниже, и едва заметно фыркнул.

— Спасибо, конечно, но твоя «забота» чувствуется на порядок сильнее, чем требуется, — пробормотал он с легким сарказмом.

Я усмехнулся, зная, что наш спор хотя бы держит его в тонусе и помогает двигаться дальше. В этот момент, не упустив возможности вставить своё, в разговор вмешался Архив. Его голос прозвучал ровно и подчеркнуто учтиво, словно он комментировал это с позиции педантичного профессора:

— Хранитель, если позволите небольшое замечание: ваше взаимодействие с аватаром… весьма нестандартное. Возможно, эффективность подхода требует некоторой корректировки.

Я на миг замолчал, приподняв бровь, понимая, что комментарии Архива так просто не обойдут меня стороной.

— Ну извини, что не прокачал навык дипломатии заранее, — отозвался я с легкой усмешкой, подражая его отстранённому тону. — Но, если у тебя есть руководство под рукой, давай, не стесняйся, поделись.

Архив, будто раздумывая, выдержал паузу, а затем, всё с тем же невозмутимым тоном добавил:

— Показатели вашей агрессии стабильно высоки. Рекомендую выпить ромашковый чай.

Я фыркнул, представляя, как «ромашковый чай» стал бы решением всех наших проблем, и с напускной задумчивостью ответил:

— То есть, у тебя тут не только похлёбка с сушёным мясом? Может, найдёшь и что покрепче?

— Алкоголь затуманивает разум и снижает когнитивные способности, — отчеканил Архив. Его голос звучал с такой уверенной непреклонностью, что даже улыбка у меня невольно исчезла.

— Прекрасно, значит, мне точно стоит попробовать, — буркнул я. — Чем меньше думаю, тем лучше говорю.

В это время, Эш тут же остановился, переводя дыхание. Он, казалось, почти привык к нашей бесконечной перебранке, но я видел, что силы его были на исходе. Он с трудом поправил Лию, глядя вперёд на всё ещё далёкий путь, и мне снова захотелось его подбодрить, когда мы оба услышали приглушённый скрип и звяканье, доносящиеся с извилистой тропы впереди.

Аватар настороженно вскинул голову, пытаясь расслышать приближающийся звук. Из-за поворота появилась небольшая повозка, запряжённая худой, истощённой лошадкой. А рядом с ней шёл парень с зелёными, взъерошенными волосами, которые казались светлее на солнце, переходя почти в золотистый оттенок. В его облике было что-то небрежное и растрёпанное, как у человека, который редко беспокоится о своей внешности, предпочитая удобство и спонтанность. Парень выглядел как человек, привыкший к долгим странствиям и готовый остановиться в любом месте, чтобы запечатлеть мир вокруг.

На нём был длинный плащ, выцветший и покрытый пятнами краски, особенно по подолу, где ткань была помята и слегка порвана. За плечом висела тяжёлая сумка, переполненная художественными принадлежностями: кисти, свёрнутые полотна и тюбики с краской торчали наружу, перемотанные лентой вперемешку с верёвками, и при каждом его шаге что-то из сумки звенело и покачивалось. Казалось, будто он набросал всё это в спешке и давно перестал заботиться о порядке.

В одной руке он держал небольшой холст в рамке, небрежно прижимая его к груди, словно это было обычное дело. Его взгляд, слегка затуманенный и усталый, скользнул по горизонту, но, заметив Эша, он улыбнулся — просто, почти застенчиво, но дружелюбно, будто увидел попутчиков. Парень подошел ближе и его шаг замедлился. Немного порывшись в сумке, он поднёс руку к груди в приветственном жесте.

— Здравствуйте! — произнёс он, слегка запнувшись, словно не был уверен, как обратиться. — Простите за любопытство, но… вы случайно не направляетесь обратно в лес? Я просто… ну, если вы туда собираетесь, мне бы, возможно, стоило это знать.

Эш, окинув незнакомца подозрительным взглядом, сдержанно кивнул, обдумывая, стоит ли отвечать. Я почувствовал его лёгкое недоумение, как будто он пытался решить, кем же этот парень мог оказаться — другом, странником или просто ещё одной головной болью.

— Нет, мы оттуда только что вышли, — бросил Эш, медленно переводя взгляд с повозки на странного путника. — А ты кто такой?

— Ох, простите моё невежество. Меня зовут Люмьер! Я странствующий художник… как бы вам сказать, у меня особенный стиль. Я путешествую, изучаю красоты мира. Этот лес привлёк меня — удивительный мрак, таинственный… Я и решил его запечатлеть! Но вы выбежали оттуда так внезапно, и я подумал… может, спросить у вас, может вы хотите вернуться обратно.

Эш прищурился, явно не доверяя этому порывистому и слегка странному парню. Но, видимо, решив, что разговор с ним ничего не испортит, ответил сухо:

— Не думаю, что тебе понравится прогулка по этой глуши. Мы едва выбрались оттуда живыми, а сейчас держим путь в храм неподалёку.