Стажер-хранитель Тенебриума

— Голос?

Люмьер поднял голову и чуть смутился, но, собравшись с мыслями, продолжил, боясь сказать что-то не так:

— Да, это… трудно объяснить. Мысли, которые вдруг становятся понятными. Я не знал, что делать, но кто-то подсказывал мне… не словами, а… ощущениями? Не могу выразиться точнее…

Тордок задумался, тяжело выдохнув:

— Это может быть магия узла. Иногда она делает странные вещи. Голоса, образы. Как бы там ни было, ты справился, молодец.

Люмьер опустил взгляд на свои руки, испачканные краской и грязью:

— Спасибо… — пробормотал он.

Разговор прервал солдат, торопливо подошедший к командиру:

— Первая линия уничтожена, вторая серьёзно повреждена, уже начали её восстанавливать. Раненых много, но потери минимальны.

Тордок распрямился, его лицо, уставшее от битвы, на мгновение обрело твёрдость. В голосе прозвучала уверенность:

— Минимальные потери — это уже победа. Передайте, чтобы все выжившие собрались у лазарета. Раненых эвакуировать немедленно.

— Есть! — солдат отдал честь и поспешил выполнить приказ.

Пока Тордок раздавал распоряжения, к пушке подбежали лекари. Они быстро окружили Эша, вытирали пот с его лица, проверяли дыхание и пытались стабилизировать состояние.

Люмьер, который всё это время сидел рядом, поднялся на ноги. В его движениях чувствовалась тревога, а взгляд нервно скользил по лагерю. Тордок бросил на него короткий взгляд, но ничего не сказал, лишь оценивающе посмотрел на юношу.

Над лагерем сгущались тучи, плотные и тяжёлые. Небо уже давно скрывалось за чёрными облаками, из которых шёл мелкий дождь, перемешанный с мокрым снегом. Капли хлестали по лицам солдат, оседая на доспехах и превращая землю в месиво грязи. Факелы на баррикадах то мерцали, то почти гасли под порывами ветра.

Солдаты, казалось, оживали после сражения. Кто-то помогал раненым, кто-то проверял снаряжение, а некоторые просто молча стояли, переваривая пережитое. Напряжение всё ещё витало в воздухе, будто сама природа предупреждала о новой угрозе.

Тордок неподалёку от разрушенных баррикад осматривал лагерь. Тело поверженного энергида лежало среди грязи, его густая алая кровь, похожая на расплавленный металл, растекалась по земле, поднимая лёгкий дым.

Люмьер стоял неподалёку, теребя блокнот дрожащими руками, словно это могло его успокоить. Его взгляд скользнул к дымящейся пушке. Её искалеченный корпус с поблёкшими рунами выглядел совершенно бесполезным.

— Похоже больше не постреляет, — пробормотал он себе под нос, обхватив плечи руками, будто пытаясь согреться.

Повернувшись обратно к Эшу, который лежал под плащами лекарей и тихо, ровно дыша, художник, на мгновение, почувствовал облегчение, но вскоре внимание юноши привлекло что-то другое.

Люмьер всматривался в лес, будто зачарованный. Тени между деревьями казались живыми, но лес молчал. В этот момент по лагерю раздался громкий крик:

— Там что-то движется!

Солдаты замерли, инстинктивно хватаясь за оружие. Лучники натянули луки, маги, несмотря на усталость, начали занимать свои места.

— Остатки волкарей, — проговорил Тордок, шагнув вперёд. Его голос был твёрдым, хотя в напряжённом взгляде читалась тревога. — Всем приготовиться. Они быстрые, но мы не уступим.

Люди, хотя и испуганные, выстраивались в ряды. Люмьер, наконец, оторвал взгляд от леса и осторожно приблизился к баррикаде. Напряжённая тишина повисла над лагерем, прерываемая только хрустом мокрого снега под ногами.

Из густой тени медленно вышел олень. Его стройное, почти грациозное тело резко контрастировало с разрушенным полем. Осторожно ступая, он огляделся и, убедившись в безопасности, опустил голову к земле.

— Это всего лишь олень, — прошептал кто-то из солдат, и напряжение начало спадать.

Тордок тихо фыркнул.

— Слабонервным придётся попозже объяснить разницу между волкарем и дикой живностью.

— Командир, но это же вы сказали… — начал один из солдат, но осёкся под тяжёлым взглядом командира.

Олень продолжал спокойно щипать траву, не обращая внимания на лагерь. Его движение казалось странным на фоне напряжённой тишины, нависшей над полем битвы. Солдаты начали расслабляться, кто-то позволил себе нервно усмехнуться.

Именно в этот момент раздался еле уловимый, глухой рык. Из леса, ломая ветви и поднимая клочья земли, вырвалось массивное чёрное существо. Лапы монстра с тяжёлыми ударами врезались в землю, оставляя глубокие вмятины. Олень поднял голову, замер, но времени на спасение не было.

Это был ещё один энергид. Он бросился вперёд, его пасть сомкнулась на шее животного. Треск костей и хрип оленя пронеслись над полем, заставив всех замереть. Монстр дёрнул головой, словно игрушкой, разрывая добычу на части, и отбросил её безжизненное тело в сторону. Его алые глаза поднялись, уставившись прямо на лагерь.

На панели передо мной вспыхнула красная точка, пульсирующая слабым светом. Я наклонился вперёд, пытаясь понять, что происходит.

— Что это? — вырвалось у меня, голос выдал больше тревоги, чем хотелось бы.

— Хранитель, — произнёс Архив с невозмутимой точностью. Его лакрима чуть ярче засветилась в полумраке комнаты. — Зарегистрирована новая активность.