Стечение обстоятельств

‒ Нормально. Но мне тут шепнули по секрету, ‒ приближается, наклоняясь к моему уху, ‒ что до этого Новицкие побывали у Ганиных, и Вероника кандидатка номер один. Хотя, куда ей, недоразумение с веснушками, ‒ заливисто смеётся собственной шутке.

Нервно сглатываю. Две невесты и один жених ‒ Глеб должен выбрать. Нечем дышать, звон в ушах заглушает десятки голосов. Тошнота подкатывает к горлу, и я бегу в малую гостиную, чтобы, заперев дверь, выдохнуть. Дышать глубоко, жадно. Закрываю глаза, снова и снова вспоминая слова Глеба, сказанные позавчера, и сопоставляю с информацией, предоставленной Альбиной.

Мужские руки оплетают настолько неожиданно, что я делаю рывок в сторону. Но мне не позволяют сбежать. Шумно выдыхаю. Я знаю чей запах прямо сейчас врывается в нос, будоража нотками табака. Пробирает морозом по коже настолько явственно, что даже волоски встают дыбом. Ведёт носом по шее, с жадностью зарываясь в волосы, а я не смею шелохнуться, ловя секунды близости с Глебом. Горячие ладони очерчивают изгибы моего тела, а каждое прикосновение жалит, оставляя болезненные волдыри.

Попытка вырваться оканчивается неудачей, и его руки, будто стальные канаты, сдавливают меня ещё крепче. Задыхаюсь от пылающего тела за спиной, знакомого аромата и тяжёлого дыхания. Всё слишком. Больно. По живому. Наконец, делаю шаг вперёд, получив свободу, но тут же оказываюсь зажатой между крепким телом и стеной.

Глеб разворачивает меня, чтобы оказаться лицом к лицу ‒ шальной взгляд, мутный, неживой. Сухие губы накрывают мои, язык проталкивается глубоко, снова подчиняя. На секунду позволяю ему хозяйничать, почти сдавшись, но, как только хватка ослабевает, отталкиваю со всей силы и делаю два шага назад.

‒ Не смей ко мне прикасаться. Не смей, ‒ шиплю, вытирая рот ладонью.

Неприятно. Впервые я наблюдаю живую реакцию Глеба, не спрятанную за тысячью масок.

‒ Я касаюсь тебя, когда хочу.

‒ Уже нет. Насколько я поняла, у тебя имеется невеста, ‒ вскидываю подбородок, ‒ даже две. Не так ли?

‒ Так.

Спокойное согласие, от которого становится втройне тошно.

‒ Уже выбрал?

‒ Нет.

‒ Что же ты медлишь? Обе здесь, тебе лишь нужно ткнуть пальцем. Новый год ‒ прекрасный повод сделать предложение в праздничной обстановке.

‒ Не думал об этом. О тебе думал.

‒ Не стоит. Продолжения не будет.

Говорю, как можно увереннее, сдерживаясь из последних сил, чтобы не разрыдаться. Не желаю, чтобы блондин видел мои слёзы, пролитые по нему. Не достоин. Не заслужил.

‒ Сиськи.

‒ Что, сиськи?

‒ Сиськи напоказ, ‒ кивает на моё платье, ‒ для кого вырядилась, Арина?

‒ Не твоё дело, ‒ фыркаю.

‒ С кем-то трахаешься? ‒ прищуривается, внимательно изучая каждый сантиметр моего тела.

‒ Прошло всего два дня с тех пор, как я была с тобой. Как ты там сказал? «Сегодня ты, завтра другая, послезавтра следующая?». Только ты с лёгкостью меняешь женщин, не всматриваясь в лица и, вероятно, даже не запоминая имён. По себе людей не судят.

‒ Так для кого это вульгарный наряд и яркий макияж?

‒ Не для тебя уж точно…

‒ Красавица, вот ты где! Обыскался! ‒ Только Олежека не хватало для комплекта раздражающих факторов.

За ним следом входит Катя, которая таскается за Евдокимовым, словно щенок, не выпуская из вида. И Вера сюда же. Готова взвыть от обилия «родни», не желая лицезреть неприятные лица.

‒ А ты кто? ‒ вмешивается Глеб.

‒ Я? Жених Арины.

‒ Старый или новый? ‒ блондин косится в мою сторону. Широкие ноздри с силой раздуваются, а боевая стойка сулит Олегу проблемами.

‒ Единственный!

‒ А не тот ли ты жених, что отымел в толчке сводную сестру Арины в день вашей свадьбе?

‒ В толчке? ‒ визжит Катя. ‒ Всё было не так!

‒ Насрать как было. Факт остаётся фактом: свадьба была сорвана, потому что ты, ‒ тычет в Евдокимова пальцем, ‒ не смог удержать член в штанах.

‒ А ты вообще кто, чтобы говорить мне в лицо такие вещи?

‒ Новицкий Глеб Романович. Для тебя на «вы». Владею фирмой, оказывающей охранные услуги. Обращайся.

‒ Охрана мне не нужна.

‒ Я бы на твоём месте не был так уверен, ‒ каждое слов Глеб лениво растягивает с улыбкой на губах. Неприятный холодок скатывается в район позвоночника. По отношению к себе такого тона я никогда не слышала.

‒ Это угроза? ‒ Олег встревоженно переводит взгляд на меня.

‒ Напоминание, что окружающий мир небезопасен, а люди иногда могут быть коварны.

‒ Я ничего не боюсь, к тому же, у моего отца достаточно обширный штат охраны. Арине, например, предоставлю самую лучшую сразу после того, как она станет моей женой.

‒ А мне? ‒ вклинивается Катя. ‒ Про меня не забыл? Я тоже достойна лучшего!

‒ Это твоя сестрица? ‒ оборачивается ко мне, а я лишь едва заметно киваю. ‒ А шлюхам положена охрана?

На секунду все трое замирают, а мои губы растягивает злорадная улыбка. И как бы сейчас не желала избавиться от Глеба, его прямолинейность доставляет неимоверное наслаждение, когда трое присутствующих, открыв рот, застыли в замешательстве.