Стеклянные дети

Женщина не отдавала себе отчета в том, что произошло вчера. Она не хотела спугнуть ощущение счастья, новизны и не хотела выкидывать его из своего «я». Пусть оно продлится подольше – вот все, о чем думалось.

Лаборатория, которую возглавлял Кирилл, находилась на пятом этаже административного здания. На кнопке лифта был приклеен указатель – «Ромашка». Надо же, ромашка. Откуда такое название?

Лаборатория «Ромашка» занимала пол- этажа. Инга позвонила в звоночек, ей открыла приятная девушка в белом халате.

– Моя фамилия Соколова. Я к Кольцову.

– Кирилл Евгеньевич предупреждал. Он немного задерживается. Присядьте вот здесь. Посмотрите журналы. Хотите, я вам чай сделаю?

– Нет, спасибо.

– Давайте сделаю. Кирилл Евгеньевич обязательно просил вас чаем напоить. У нас хороший, липовый.

– Ну, давайте, – Инга осмотрелась по сторонам.

Симпатично и совсем даже не провинциально. Крашеные обои приятного желтого цвета. Широкие потолочные плинтуса голубого цвета с оранжевым орнаментом. Такие же голубые диванчики перемежались стеклянными круглыми журнальными столиками. На столиках, естественно, журналы про детей, для будущих мам. Народу в зале не было. Инга была одна.

Девушка с ресепшен принесла чай. И кружка тоже была синей, с оранжевой каемкой. Печенье, сахар. Ну надо же.

– Пейте, у нас вкусный чай. Сейчас затишье, лето, с сентября опять очереди пойдут.

– А что, прямо очереди?

– Конечно, наш центр в городе один. Надежда для людей.

– И многим помогаете?

– Двадцать пять процентов. Это очень высокий результат.

– А как же те семьдесят пять?

– Есть такое дело. Но, во-первых, нужно думать про двадцать пять, это обязательно. И потом, мы же лечить начинаем те пары, где уже нет других вариантов. Так что или ничего, или все-таки есть шанс. Мне кажется, если хоть один процент есть, нужно пробовать.

Девушка улыбнулась. Инга отметила про себя: хорошо так, открыто, без жалости, без снисхождения. И это не была дежурная уловка, безразличная.

– А вы у нас ЭКО будете делать?

– Нет, я на экскурсию. Я москвичка.

– Значит, у вас все в порядке, ну и слава богу.

– Да нет, у меня как раз не все в порядке. Но я всегда была против ЭКО.

– Почему? – девушка села на соседний диванчик.

– Как-то это против Бога.

– А вы верующая?

– Да нет, конечно, нет; просто мне кажется, что мы внедряемся во что-то, а можно ли? Все же, что ни случается, от Бога. А здесь мы ломаем карму, что ли.

– Неправильно вы говорите, – девушка возражала спокойно, но твердо. – Если вас послушать, то и операции делать не нужно?

– Нет-нет, конечно. Но все же здесь другое, согласитесь?

– Соглашусь, – поддержала девушка, – конечно, мы даем жизнь. Но эта жизнь в женщине есть изначально, мы помогаем ей выйти наружу, что же тут плохого. А про веру. Знаете, у меня дядя – священник. Да, так бывает. Папин брат пошел вот по такой линии, выбрал для себя другой путь. Их папа, коммунист, мой дед, сначала даже перестал с сыном общаться. Сейчас уже все нормально, но видимся мы, правда, редко. Как-то у нас с дядей зашел разговор на эту тему. Причем я сама задала вопрос: почему священнослужители против детей из пробирки? Так оказалось, на это есть реальное объяснение. Они считают, что бесплодие дано женщине как наказание за ее грех, за аборты. То есть если бесплодие идет просто от болезни, то и ладно, они не против.

– А если причина именно в этом?

Девушка почувствовала, как внутренне напряглась Инга.

– А вот тут никто женщине не судья. Раз прошла через этот ад, выхода у нее другого не было! – девушка сказала эти слова жестко и глядя прямо Инге в глаза. Потом внезапно опять улыбнулась: – Вы пейте чай! И если соберетесь делать ЭКО, не сомневайтесь. Ребеночек уже в вас! И ему просто нужно помочь. И все будет хорошо!

Инга быстро заморгала и виновато улыбнулась. Нужно пить чай.

– Пойду, займусь документами. Извините, я вас заболтала.

Девушка быстро прошла за свою стойку. Только она заняла свое место, как дверь распахнулась, и, бросив в сторону девушки: «Привет, все в порядке?» – к Инге устремился Кирилл.

– Чай? Правильно. Он у нас целебный. Пойдем, я тебе покажу наше хозяйство!

36

Потом они ужинали в соседнем ресторане, и Кирилл рассказывал о своих первых попытках ЭКО.

– Понимаешь, я действительно мечтал стать акушером-гинекологом. Почему? Хотел помочь женщине, хотел избавить ее от проблем. А какая проблема самая первая? Это когда она не может родить ребенка. ЭКО – это революция, это наконец-то сказать проблеме «нет», сделать жизнь женщины счастливой. И саму женщину сделать счастливой.

Инга слушала этого увлеченного человека и радовалась, что такие доктора есть на свете.