Стеклянные дома

Шеф-суперинтендант Гамаш кивнул и направился дальше. Заметил, как от бистро к ним навстречу, широко шагая, спешит Габри. Почти бежит. Хотя, Габри бегать не умеет. Габри тяжело переваливается.

Все еще сжимая в руке посудное полотенце, он перехватил Гамаша с Бовуаром.

  - Что случилось?! Полицейские нам ничего не говорят, - Габри с укором посмотрел на агента, сделавшего вид, что ничего не слышит.

 - Я тоже не могу ничего сказать, - ответил Гамаш.

 - Это как-то связано с Рейн-Мари? - волновался Габри. - С ней все в порядке?

 - Да.

 - Что ж, слава богу. Но с кем-то что-то… - Габри показал на церковь, и на полицейского рядом с ней.

Гамаш покачал головой, заметил, что к ним направляется группа человек под предводительством Леи Ру и неотстающего от нее Матео.

 - Идите. Я с ними сам разберусь, - велел Габри.  Он развернулся, перекрыв собой путь, позволяя Арману и Жану-Ги ретироваться.

Полицейский агент у церкви дожидалась их прихода. Позади нее высилась крохотная каменная часовня. Прекрасная. Безобидная. Как тысячи подобных ей в деревнях по всему Квебеку.

Только эта не хранила в своих недрах мощей вроде святого пальца или коренного зуба. В этой лежало целое тело.

Мертвое создание из иного времени.

Глава 14

Изабель Лакост, руководитель убойного отдела Сюртэ, прибыла к моменту, когда Гамаш с Бовуаром подошли к церкви. Ее машина, сопровождаемая фургоном с командой криминалистов, припарковалась за автомобилем, на котором прибыли местные полицейские.

Криминалисты выгружали оборудование, пока Гамаш, Бовуар и Лакост обменивались информацией.

 - Не могли бы вы взять пробу и снять отпечатки с этого? - Гамаш протянул агенту ключ, завернутый в салфетку.

 - Рассказывайте все, что знаете, - обратилась Лакост к Гамашу.

Бовуар сдержал улыбку, и задался вопросом, понимают ли эти двое, что именно такие слова говорил обычно Гамаш, когда стоял у руля убойного отдела.  

 - Мы еще не заходили внутрь, - начал шеф-суперинтендант. - Мадам Гамаш нашла тело в погребе и сразу заперла церковь. Похоже, это кобрадор.

 - Кто-кто? - переспросила Лакост.

Гамаш, свыкшийся с присутствием незнакомца, совершенно забыл, что Изабель Лакост о кобрадоре ничего не слышала.

 - Сама увидишь, - сказал он.

 - Готово. - Один из криминалистов вернул большой ключ Гамашу, а тот передал его Лакост.

На верхней ступени крыльца Гамаш отошел в сторону, Изабель отперла дверь и вошла внутрь, за ней проследовали оперативная группа и криминалисты. Когда все они пронеслись мимо Гамаша, тот обернулся и обвел взглядом деревню и ее жителей.

Народ стоял полукругом возле бистро. С крыльца, откуда смотрел Гамаш, столпотворение смахивало на нахмуренную бровь.

Пошел не то снег, не то ледяной дождь. А они все стояли там и смотрели. Скопление темных фигур в отдалении. Недвижимых. Не отводящих от него глаз.

Гамаш вошел в церковь. В убежище, призванное дарить мир и покой, даже старой женщине, молящейся за сына зари.

Он спустился по лестнице в темноту.

*   *   *

Подвал церкви представлял собой просторную комнату, с потертым, волнистым линолеумом на полу, потолком, зашитым звукоизолирующими плитками в потеках воды, стенами, покрытыми искусственным деревом. Вдоль стен хранились стулья и длинные столы, перевернутые кверху ножками, составленные друг на друга.

Изабель Лакост осмотрелась, ее острый взгляд отметил отсутствие второго выхода. Окна имелись, но их покрывал толстый слой грязи. Солнечному свету, как и злоумышленнику, проще проникнуть сквозь стены.

Но, если не считать окон, в помещении было чисто. Аккуратно. Ни намека на запах плесени.

В одном краю располагалась кухня, оборудованная техникой цвета авокадо. И открытая дверь, в стороне.

Она обернулась, услышав на лестнице знакомые шаги, и увидела входящего в комнату Гамаша.

Он показал на открытую дверь.

 - Погреб, - сказал он, когда они пересекли цоколь. - Мадам Гамаш спустилась поискать вазу. Тогда и нашла его.

 - В котором часу?

 - Примерно без четверти два. Она заперла церковь и позвонила мне, сразу же, как пришла домой, а инспектор Бовуар позвонил тебе.

Оба инстинктивно посмотрели на наручные часы. Пятнадцать минут четвертого. Полтора часа.

Арману подвал церкви был хорошо знаком. Тут справляли поминки. Тут часто готовились к свадебным торжествам. Тут же случались посиделки бридж-клуба и спортивные классы,  проводились «сладкие базары».

В те времена эта комната была приветливой, и эта аура все еще оставалась.

Но Арман никогда не был в погребе, он даже не знал о его существовании.  

Шеф-суперинтендант Гамаш стоял в дверном проеме, но внутрь не проходил. Места едва хватало для следственной бригады.

Искусственная флуоресцентная лампа - единственный источник света в маленькой комнате - оставлена Рейн-Мари включенной. Окон нет. Пол земляной.

Пространство расчерчивали грубо сколоченные деревянные полки с несколькими вазами, ржавыми старыми жестянками, и консервами в стеклянных банках.