Стеклянные дома

 - Не был ли какой-нибудь из ее проектов плохо рассчитан? Может быть, случался какой-то несчастный случай? Обрушение?

 - Нет, никогда.

 - Ее брак с Патриком, - вступил Гамаш. - Они были счастливы?

 - Думаю, да. Она хотела детей, а он нет. Вы могли заметить, он сам как ребенок. Не в смысле шалостей, а в бытовом смысле. Ему необходима материнская забота. Кати ему ее обеспечивала. Она обо всех нас заботится. В ней сильно чувство материнства. Из нее получилась бы замечательная мать. Она крестная нашего старшего. Никогда не забывает о его дне рождения.

Лея уставилась на бумажный носовой платочек в руках, истерзанный в клочья.

 - Думаю, у них были хорошие отношения, - добавила она. - Я сама не понимала, почему. Особенно когда… - она посмотрела на Лакост, потом на Гамаша.

Те молчали, ожидая окончания фразы.

 - Когда у нее мог быть Эдуар.

 - Ваш друг по колледжу, - проговорил Гамаш. - Тот, что покончил с собой.

 - Или просто упал, - сказала Лея. Это то, во что она должна была верить. Старалась верить. Лея тяжело вздохнула. - Любовь. Что тут поделаешь.

Гамаш кивнул. Что тут можно было поделать.

Вернулись Бовуар, Маттео и доктор Харрис.

 - С ним все будет хорошо, - заверила Шерон Харрис. - Ему просто нужно выспаться.

 - Я провожу тебя, - сказал Гамаш, надевая пальто.

Вместо того чтобы пойти через забитый народом бистро, они воспользовался выходом на патио, и прошли с задней стороны магазинов.

В соседней бакалее, сквозь окно, они увидели беседующих Антона и Жаклин.

  - Подруга месье Эванса, - начала коронер, - эта женщина та самая Лея Ру? Политик?

 - Она самая.

 - Она говорила, что дала ему одну таблетку Ативана. Ни разу не видела, чтобы взрослый человек впадал в такую невменяемость после одной таблетки.

 - Думаешь, она дала ему больше?

 - Минимум две. Конечно, ей стыдно в этом признаться.  Или она дала ему всю бутылочку, и он принимал таблетки сам.

 - Сомневаюсь в этом. А ты? Какова вероятность того, что это не Ативан, а что-то другое?

Она остановилась в задумчивости.

Гамаш чувствовал, как туман заползает ему за шиворот и в рукава пальто.  

 - Все может быть, - наконец ответила Харрис. - Думаешь, какой-то препарат, опиат? Без анализа крови сказать не смогу. А что, есть подозрение?

 - Не то чтобы.  Просто такое сплошь и рядом сейчас.

 - Ты даже не представляешь себе, - проговорила коронер, каждый день видящая тела жертв на своем прозекторском столе.

Гамаш промолчал, хотя представлял себе картину намного лучше доктора Харрис.

Он проводил ее до машины. Перед тем, как сесть в нее, коронер повернулась к Гамашу:

  - Месье Эванс все время повторял что-то насчет нечистой совести. Это существенно, Арман?

 - Наряд жертвы имеет некоторое отношение к понятию совести, - коротко ответил Гамаш, и коронер поняла - это все, что ей, по его мнению, надо знать.

Не было ни времени, ни необходимости сообщать доктору Харрис о кобрадоре.

То, что со стороны Патрика Эванса звучало как признание, почти наверняка являлось предупреждением. Тут поработала чья-то очень нечистая совесть.

 - Merci, - поблагодарил он ее за работу. – А твой отчет?

 - Как только будет готов. Надеюсь, что у меня для тебя что-то появится к утру.

Когда он вернулся в заднюю комнату бистро, то нашел Матео и Лею сидящими напротив Лакост и Бовуара. Нет, это не выглядело как недвусмысленное противостояние. Но очень на него смахивало.

Разделительная черта была проведена.

Он присоединился к Лакост и Бовуару.

 - Мы тут предполагали, что Кати убил кобрадор, - сообщил Матео. - А может и нет.

 - Продолжайте, - попросила шеф-инспектор Лакост.

 - Кобрадор пришел сюда за кем-то. За кем-то, кто совершил что-то ужасное. Разве нет такой вероятности, что он убил Кати?

 - Зачем ему это? - спросила Лакост. - Разве не логичнее было бы убить как раз парня в костюме?

 - Может и его он тоже убил, - предположила Лея. - А Кати видела, как это произошло.

 - Тогда где он? - спросила Лакост. - Парень в костюме? Зачем оставлять тело Кати на виду, но прятать тело парня?

 - Может на самом деле его и не прятали, - сказал Матео. - Может вы просто его еще не обнаружили.

Лакост вскинула брови. На самом деле, она старалась быть на шаг впереди, отдав распоряжение прочесать леса вокруг деревни.

 - Что вы можете рассказать нам о мадам Эванс? - спросила Лакост.

 - Про ее детство рассказать многое не могу, - ответил Матео. - Знаю только, что она выросла в Монреале. У нее есть сестра. Ее родители… Ох! - простонал он, осознав, что придется сообщить новость родителям Кати.

 - У вас есть их адрес? - спросил Гамаш, и получил его от Леи.

 - Мы встретились, как уже рассказывали вам вчера вечером, - продолжил Матео, - в университете. У нас были разные учебные курсы, но жили мы в одном общежитии. Дикое место. Бог мой, не верится, что мы выжили.

Не всем из вас это удалось, подумал Гамаш.

 - Впервые вдали от дома, - вел рассказ Матео. - Юные. Ни правил. Ни границ. Все стопоры отключены, ну вы понимаете? Мы одичали. Но Кати оставалась спокойной. Она всегда была готова замутить, но обладала самоконтролем. И это было не ханжество, скорее здравомыслие. А остальные из нас  как бы потеряли разум.