Стеклянные дома

Стала нормой борьба с развязностью и издевательствами, признанными в свое время способами обхождения с населением.

Они снова могли быть человечными.

Этот шеф не скрывался, интригуя и стравливая. Шеф-суперинтендант Гамаша был у всех на виду.

Хотя никто не ожидал встретить его в подвале церкви в этой глухой деревушке, где GPS неустанно предупреждал, что они буквально посреди пустоты, и женским голосом, тоном строгой мамочки предлагал пересмотреть свое местоположение.

Гамаш кивнул подчинённым и жестом предложил продолжить начатое. Он не собирался нарушать процесса, но понимал, что каждый раз появление босса вызывает неизбежный перерыв в работе.

  S’ilvousplaît. - Изабель Лакост указала на свободный стул, в голосе ее слышалось отчаянье. - Присоединяйтесь. Вы как раз вовремя.

 - Привет, Клюзо, - поздоровалась Рут, достаточно громко, стало слышно всем, находившимся в помещении. - Я сказала ей, что не убивала ту женщину, -  тут она понизила голос, склонилась к агентам Сюртэ и заговорщицки скривила рот, как гангстер: - Но за утку поручиться не могу.

Откинувшись на спинку стула, она одарила их многозначительным взглядом. Роза переводила свои глазки-бусинки с хозяйки на полицейских.

Все знали - если что, Роза всегда готова взять вину Рут на себя. Хотя, вряд ли за Рут было много вины.

 - Утром вы были в церкви, как я понимаю, - сказала Лакост. Рут кивнула. - Спускались сюда?

 - Нет.

 - Не заметили в церкви ничего необычного? - поинтересовалась Лакост.

Рут задумалась. Медленно покачала головой.

 - Нет. Все было как обычно. Церковь была отперта, как всегда. Я включила свет, потом села на скамью рядом с мальчиками.

Они отлично понимали, о каких - умных и ранимых - мальчиках она говорит.

 - Никаких посторонних звуков? - продолжала Лакост, мысленно готовясь к язвительной, саркастической отповеди. Типа: «Вы про убийство, произошедшее снизу»?

Сарказма не последовало. Старая женщина еще раз подумала, и снова покачала головой.

 - Было тихо. Как и всегда.

Опершись локтями на стол, она положила подбородок на сцепленные кисти рук, и пристально посмотрела на Изабель Лакост.

 - Она уже тогда лежала там, так ведь? Мертвая?

Лакост кивнула.

 - У нас была такая мысль. Вы знали о погребе?

 - Конечно. Я же одна из церковных старост. Знаете, церковь когда-то использовали контрабандисты. Во времена сухого закона. Переправляли выпивку через границу.

Гамаш не знал подобного факта о церкви, зато это объясняло, почему Рут считает церквушку исключительно священным местом.

Рут окинула взглядом маленькую комнату с земляным полом и желтой оградительной лентой.

- Так ужасно, когда забирают чужую жизнь. Еще хуже, когда такое случается в церкви. Я вот думаю, как же так?

Ее морщинистое лицо стало таким беззащитным, Рут искренне пыталась найти ответ.

 - Потому что здесь мы чувствуем себя в безопасности, - заключила Лакост. - Чувствуем, как Бог или нравственность защищают нас.

 - Думаю, ты права, - согласилась Рут. - И, возможно, Он защищал.

 - Он не защитил Кати Эванс, - проговорила Лакост.

 - Нет. Но, может быть, Он защищал нас от нее.

 - Что вы имеете в виду? - удивилась Лакост.

 - Слушайте, я с ней не знакома, но та штука, Совесть, была здесь по какой-то причине.

 - Вы имеете в виду кобрадора? - уточнила Лакост. - Думаете, его целью была мадам Эванс?

 - Думаю. И ты так думаешь.

Она посмотрела на Гамаша. Шеф-суперинтендант выдержал взгляд ее колючих глаз, но не ответил даже кивком. Ни незаметным, ни каким другим.

 - Думаете, человек в костюме убил ее из-за того, что она что-то натворила? - спросила Лакост.

 - Было бы смешно так не думать. Он исчез, а она мертва. Значит, она совершила что-то ужасное, и должна была заплатить за это собственной жизнью. А он приходил за долгом. Поэтому, либо она на самом деле что-то натворила, либо он был сумасшедшим, что совсем другое дело. Надо думать, если кто-то надевает на себя такой наряд, то у него не все дома.

Лакост стоило большого труда удержаться и не намекнуть Рут, что не ей судить обо «всех дома».

 - Если мадам Эванс все время была его целью, почему просто не убить ее? - спросила Лакост. - Зачем костюм?

 - Никогда не смотрели фильмы ужасов? - поинтересовалась Рут. - «Хэллоуин», к примеру?

 - А вы? - спросила Лакост.

 - Вообще-то не смотрела, - созналась Рут. - После смерти Винсента Прайса кино перестало меня забавлять. Но представление об этих фильмах я имею.

 - Что ж, я годами расследую убийства, - сказала Лакост. - И ни разу за всю жизнь не встречала убийцы, сначала надевающего костюм, привлекающего к себе внимание, и лишь потом совершающего преступление. А вы? - она обратилась к Гамашу, который отрицательно покачал головой.

  - Может быть, сначала не требовалось ее убивать, - размышляла Рут. - Что предполагает такая манера одеваться? Какова цель?

 - Унизить, - предположила Лакост.

Рук покачала головой:

 - Нет, это вы о современном кобрадоре. О коллекторе долгов. Это он унижает. А тот, который старый? Настоящий? Что делает он?

Лакост припомнила рассказы о людях в темных плащах из темных веков. О тех, кто преследовал мучителей.

 - Они вселяют ужас, - ответила она.