Стеклянный город

— Вот вам и ответ. Вы услышали музыку — а значит, рано или поздно, ступили бы на эту землю. Это было неизбежно. В конце концов, вы уже вложили многое в его существование…

— Но это другая сказка! — выпалила Бритт. — Про музыканта. Он увел детей из города…

— Потому что его обидели, — оборвала ее Гвендолин. — И это частый сюжет. Вопрос только в размахе, с которым этот сюжет потом возвращается в мир. Как резонирует и как проявляется в последствиях.

— Чего вы хотите? — Бритт вскочила на ноги, и Хью схватил ее за руку, опасаясь, что она натворил дел.

Бритт выглядела бледной, очень бледной, и испуганной.

— Зачем вы рассказали нам все это? Что вы от нас хотите? Зачем?

— Хочу помочь вам стать резонерами. Стать последствиями. Покинуть Марблит! — воскликнула Гвендолин, тоже вскакивая на ноги. — Но за это вы должны помочь спасти Роуза. Отпустить его призрак на свободу, но сначала — вызволить из ратуши. Я буду с вами, я сделаю все, чтобы защитить вас от господина мэра и его последователей, но я прошу вас — верните моего брата. Вы — сможете. Мне это не под силу.

* * *

— Почему мы? Что за чертовщина с этим поездом? И что за птицы? — подорвалась Бритт. — Если уж начали рассказывать — так рассказывайте все до конца!

Гвендолин вздохнула.

— Что ж… Вы уже знаете что-то о птицах?

— Да… От мистера Лайта, — пробормотала Меган. — Про то, что птицы как-то связаны с поездом.

— Мистер Лайт и прав, и не прав одновременно. Будучи простым жителем Марблита, выполняющим свой долг и свою функцию, а по вечерам утешающимся игрой господина мэра, он, разумеется, не посвящен во все тонкости устройства существования города. Но не удивительно, что он связал появление птиц с прибытием поезда — эти события в самом деле идут одно за другим. Птицы появляются каждый раз, когда приходит поезд — и случается несчастье.

— Почему? — непонимающе спросила Бритт.

— Потому что в городе появляются гости, — сказала Гвендолин. — Гости всегда приезжают на поезде. А птицы чуют, когда появляется новая кровь…

— Да что за птицы вообще? — не выдержал Хью. — Стервятники?

— Когда стервятники, а когда вороны, иногда орлы, иногда синицы. Никто не знает, какие это будут птицы и почему. И откуда они приходят.

— И никто не знает причину?

Гвендолин покачала головой.

— Если бы только могли предположить.

Хью сощурился.

— А почему кошмар? Это… связано как-то с вашим братом?

— Птицы и стали причиной его гибели… — Гвендолин помрачнела лицом. — Потом случился пожар — я до сих пор не знаю, было ли это связано. С тех пор в его поместье и закрыли вход — горожане уверились, что птицы там и остались. И что если разрешить туда попасть, то многих постигнет участь моего брата.

— Но… это не так? — спросил Хью.

— Я не знаю, — с горечью сказала Гвендолин. — Меня туда не пустили. И не пускают до сих пор. Вы слышали о Роузе хоть что-нибудь до того момента, как познакомились с ним?

— Я слышала от Кипа, хранителя карты, — тихо сказала Меган.

— Старина Кип… — Глаза Гвендолин увлажнились. — Он так заботился о нас — обо мне, и о Роузе… Птицы пришли вскоре после того, как Роуз закончил работу над Картой Марблита. То, что Кип вызвался стать ее бессменным хранителем — это его жест памяти Роузу. Чтобы с этой мозаикой не стряслось беды… Смешно: ведь сам Роуз был уверен, что это будет еще одна площадь для ярмарок и гуляний. Ему нравились ярмарки — а теперь его детище превратилось в музей.

— Кстати о ярмарках, — вдруг вспыхнуло в голове у Бритт. — Роуз сказал нам, что он дремал… А мы его разбудили. Мы сняли покрывало, и он проснулся. И сказал, что он отражение… И не знает, что происходило раньше. А точно таким же покрывалом накрыта карусель на Флауэр-сквер. Это может быть как-то связано?

Гвендолин медленно кивнула. Она была бледна.

— Карусель появилась уже после смерти Роуза. Дроссель… Господин мэр объяснил это так: городу нужно движение. Раньше движение создавал Роуз, но теперь понадобилось что-то еще. Дом заперли, а карусель вынесли на площадь. Вот только я ни разу не видела, чтобы кто-то на ней катался. Стоит, постоянно накрытая покрывалом, я даже не знала, что там за фигуры, пока не заглянула в твои рисунки, Бритт.

— И у вас нет никаких предположений?..

— К сожалению, есть, — вздохнула Гвендолин. — Рисунки эти — не все, но некоторые — мне знакомы. Образы, цвета… Я видела подобное в набросках Роуза. Возможно, это была очередная его идея, точнее, их троих — о том, как сделать Марблит лучше, чудеснее, сказочнее… Но Роуз погиб, а карусель никогда не запускали, и я не думала раньше, что это может быть как-то связано. Пока вы не сказали про покрывало.

— Что можно сделать? — спросила Меган. — Там… В ратуше это огромное зеркало. Разве можно незаметно его оттуда забрать? Мы даже покрывало не вынесем тихо.