Стеклянный меч

– В Питарусе все закончилось бы смертью или даже хуже.

«Хуже». Рука Кэла под столом сжимает мою, словно он чувствует дрожь страха у меня в животе. Бессознательно я раскрываю ладонь, позволив ему сплестись со мной пальцами. Даже не желаю спрашивать, что представляет собой худший вариант.

– Спасибо, Джон, – произношу я хриплым от ужаса голосом. – Ты спас нас.

– Никого ты не спас, – быстро отзывается Кэл и сильнее стискивает пальцы. – То, что ты видел, могло измениться в любой момент. Неверный шаг по лесу, хлопанье птичьих крыльев… Я знаю, как видят зрячие и насколько ошибочными бывают их предсказания.

Джон улыбается шире, буквально до ушей. Это раздражает Кэла даже сильнее, чем имя «Тиберий».

– Я вижу дальше и яснее, чем любой Серебряный. Однако это твой выбор – поверить или нет моим словам. Хотя ты все-таки поверишь, – добавляет он почти с усмешкой. – Приблизительно тогда, когда обнаружишь темницу. Джулиан Джейкос, кажется, ваш друг?

Теперь у нас обоих дрожат руки.

– Да, – отвечаю я, широко раскрыв глаза, полные надежды. – Он еще жив?

И снова взгляд Джона стекленеет. Он что-то бормочет под нос, почти неразличимо, и время от времени кивает. Его пальцы, лежащие на столе, подергиваются, елозят туда-сюда, как грабли по вспаханной земле. Он то толкает, то тянет, но что именно?

– Да, он жив. Но приговорен к казни, как и… – Джон замолкает и задумывается, – …Сара Сконос.

Следующие несколько секунд выглядят очень странно: Джон отвечает на наши вопросы, прежде чем мы успеваем их задать.

– Мэйвен намерен объявить о казни и расставить для вас еще одну ловушку. Джулиана и Сару держат в тюрьме Коррос. Она не заброшена, Тиберий, а превращена в место заключения Серебряных. Молчаливые камни, стены из алмазного стекла, вооруженные охранники. Нет, это не все ради Джулиана и Сары. Там сидят и другие недовольные, попавшие под стражу за то, что сомневались в новом короле или препятствовали его матери. Особенно трудно оказалось договориться с Домом Леролана, и с Домом Айрела тоже. И заключенные-новокровки опасны не меньше Серебряных.

– Новокровки? – вырывается у меня, но Джон стремительно продолжает:

– Те, которых вы не нашли, тех, кого сочли мертвыми. Их похитили, чтобы изучать, но лорд Джейкос отказывается проводить исследования. Даже после… попытки убеждения.

Я ощущаю горечь во рту. Убеждение может значит лишь пытку.

– Есть вещи и пострашнее боли, мисс Бэрроу, – негромко произносит Джон. – Судьба новокровок теперь в руках королевы Элары. Она намерена использовать их… с конкретной целью.

Его глаза обращаются к Кэлу, и они обмениваются взглядом, полным мучительного понимания.

– Новокровки превратятся в оружие против своих же сородичей, под управлением королевы и ее сына, если вы упустите время. Эта дорога ведет во мрак. Спасите их.

Его обломанные, грязные ногти впиваются в стол, оставляя глубокие борозды в почерневшем дереве.

– Спасите.

– Что будет, если мы освободим Джулиана и остальных? – спрашиваю я, подавшись вперед. – Ты видишь?

Если он и врет, я этого не узнаю.

– Нет. Я вижу только нынешнее течение событий и то, к чему оно ведет. Например, я вижу, как ты выжила, избежав западни в Питарусе, лишь для того, чтобы погибнуть четырьмя днями позже. Вы слишком затянули с атакой на Коррос. А… нет, все изменилось, вот сию минуту. Хм… – Еще одна странная, грустная улыбка.

– Бред, – рычит Кэл, отнимая руку.

Он поднимается, медленно и неторопливо, как надвигающаяся гроза.

– От таких предсказаний люди сходят с ума. Их губит неопределенное будущее.

– У нас нет никаких доказательств, кроме твоих слов, – вмешивается Фарли.

В кои-то веки она согласна с Кэлом, и оба удивляются. Она отбрасывает стул. Ее движения быстры и жестки.

– И нескольких дешевых фокусов.

«Дешевые фокусы». Джон предугадывал наши слово, уклонялся от атак Фарли, прежде чем та успевала напасть… это не фокусы. Но проще решить, что Джона просто не может быть. Вот почему все поверили лжи Мэйвена насчет меня и новокровок. Люди видели мою силу собственными глазами, однако предпочли поверить в то, что могли понять, а не в то, что было правдой на самом деле. Я заставлю их расплатиться за глупость, но не повторю той же ошибки. Что-то в Джоне пугает меня, но инстинкт приказывает верить… не этому человеку, но, по крайней мере, его видениям. То, что он говорит – истинно, хотя причина, по которой Джон делится с нами своими откровениями, возможно, далеко не бескорыстна.

Его раздражающая улыбка изгибается, превращаясь в угрюмый оскал. Джон разгневан.

– Я вижу корону, с которой капает кровь. Грозу без грома. Тень, которая изгибается на огненном ложе.

Рука Кэла дергается.

– Вижу озера, которые затопляют берега и поглощают людей. Вижу человека с красным глазом, в синей куртке и с дымящимся ружьем…

Фарли бьет кулаком по столу.

– Довольно!

– Я верю ему.