Стеклянный меч

Мне едва хватает сил сдержаться. Это отражается на каждом лице, по мере того как мои новокровки осмысляют слова Кэмерон. Хуже всего Аде. Она смотрит на меня, не моргая. Взгляд не сердитый, просто пустой. Она старается не смотреть осуждающе, но тщетно. В середине пола пылает огонь, и ее глаза кажутся алыми и бешеными.

– В тюрьме есть и новокровки и Серебряные. – Кэмерон понимает, что все мы у нее в руках, и несется дальше. – Но еще есть пять тысяч детей, пять тысяч Красных мальчиков и девочек, которые вот-вот исчезнут навсегда. Вы позволите им умереть? Вы пойдете за ней… – Она кивком указывает на меня. – И за ее ручным принцем?

Пальцы Кэла вздрагивают слишком близко от моих, и я отстраняюсь. «Не здесь». Все знают, что мы делим одну комнату. Понятия не имею, чтó еще они предполагают. Но я не дам Кэмерон больше никакого преимущества сверх того, что у нее уже есть.

– Она говорит, что у вас есть выбор, но значение этого слова ей неизвестно. Меня привезли сюда силой, точно так же, как это сделали легионеры, как несколько дней назад сделали Стражи. Девочка-молния не дает людям выбора.

Она ожидает, что я возражу, но я молчу. Кажется, я потерпела поражение, и Кэмерон это прекрасно понимает. Шестеренки у нее в мозгу уже начали вертеться. Она причинила мне боль совсем недавно, и может повторить. «Так почему же она осталась? Ей ничего не стоит вырубить нас и уйти. Почему она осталась?»

– Мэра спасает людей.

Голос Килорна звучит непривычно. Он кажется старше. И я вновь ощущаю тоскливую боль в груди.

– Мэра спасла вас всех от тюрьмы или смерти. Она рисковала собой каждый раз, когда входила в ваши города. Мэра не идеальна, но она и не чудовище, вот уж точно. Поверьте мне, – добавляет Килорн, по-прежнему отказываясь смотреть на меня. – Уж я повидал чудовищ. И вы тоже их увидите, если мы предоставим новокровок милости королевы. Тогда она заставит вас убивать друг друга, пока не останется ничего, напоминающего о том, кто вы такие, и никого, способного рассказать, кем вы были.

«Милость, – мысленно фыркаю я. – Элара не знает, что это такое».

Я не рассчитываю, что слова Килорна будут иметь какой-то вес, но как же я ошибаюсь. Остальные смотрят на него с уважением и вниманием. Совсем не так, как на меня. Для прочих я командир, вожак, некто, внушающий страх, а Килорн их брат. Они любят его, как никогда не любили ни Кэла, ни меня.

Они слушают.

И в эту секунду Кэмерон проигрывает.

– Мы превратим тюрьму в пыль, – рокочет Никс, кладя руку на плечо Килорна. Его хватка слишком крепка, но Килорн не морщится. – Я пойду.

– И я.

– И я.

– И я.

Голоса эхом отдаются в моей голове. Добровольцев больше, чем я рассчитывала. Гарет, Никс, Ада, взрывная Кета, неуязимый разрушитель Дармиан, Лори с ее превосходным чутьем, ну и, разумеется, Бабуля, которая заранее попросилась с нами. Кранс, Фарра, Флетчер и мастер иллюзий Гаррик молча ерзают на своих местах.

– Хорошо. – Я вновь делаю шаг вперед и устремляю на них самый твердый взгляд, какой только могу изобразить. – Остальные понадобятся нам здесь – присмотреть, чтоб дети не сожгли лес. Ну и чтобы защитить их, если что-нибудь случится.

Что-нибудь. Еще один набег, масштабная атака, которая может завершиться истреблением тех, кого я отчаянно пыталась спасти. Но остаться в Ущелье не так опасно, как отправиться в Коррос, и они втайне переводят дух. Кэмерон смотрит на них, и ее лицо искажает зависть. Она тоже осталась бы, если бы могла, но кто тогда ее обучит? Кто покажет, как надо контролировать свои способности и использовать их? Не Кэл, и уж точно не я. Цена ей не нравится, но она готова заплатить.

Я оглядываю своих добровольцев по очереди, надеясь увидеть решимость и внимание. Но вижу страх, сомнение, а главное – сожаление. Хотя мы еще не успели начать. Чего бы я ни отдала теперь, чтобы вернуть погибших бойцов Фарли или даже Озерных солдат полковника. По крайней мере, они сохранили веру в свое дело, если не в самих себя. «Моей веры должно хватить на всех. Я должна вновь надеть маску и стать девочкой-молнией, которая им нужна. Мэра может подождать».

Интересно, будет ли у меня когда-нибудь возможность снова стать Мэрой.

– Кэмерон, я хочу, чтобы ты еще раз мне это показала, – говорит Кэл, указав на вращающийся план тюрьмы Коррос. – Остальные, как следует поешьте и потренируйтесь. Когда буря утихнет, собираемся во дворе.

Прочие вытягиваются по стойке смирно, не в силах ослушаться. Я училась говорить как принцесса, а Кэл всегда умел говорить как генерал. Он отдает приказы. У принца это хорошо получается – так его воспитывали. А теперь, когда у Кэла появилась миссия, определенная задача помимо маскировки и вылазок за новичками, все остальное отходит на второй план. Даже я. Никто не мешает ему сидеть и строить планы. Бронзовые глаза Кэла горят, отражая слабое свечение иллюзии, как будто она его заворожила. Гаррик стоит у него за спиной, послушно поддерживая картинку.