Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды

Средства на это внезапное расширение штата появились благодаря гранту в размере $2500, поступившему от недавно учрежденного Института Карнеги в Вашингтоне. Обращался Пикеринг за грантом по официальным каналам, но благодарности передал непосредственно Эндрю Карнеги. Зная, что миллионер увлекается строительством публичных библиотек, Пикеринг говорил о собрании фотопластинок, словно о книгах. «У нас огромная библиотека фотонегативов на стеклянных пластинках, – писал он 3 февраля 1903 года. – Каждый из них уникален, хрупок и содержит огромное количество данных, относящихся к небесной сфере, иные области которой до сих пор никем не прочитаны. Грант поможет привлечь читателей и извлечь из этого хранилища истории миров доселе неизвестные факты, которые навсегда остались бы неизвестными, если бы не это единственное собрание свидетельств о них на Земле».

«Мистер Карнеги просил меня передать, что очень рад получению вашей записки, – отвечал личный секретарь сталепромышленника. – Он надеется, что Институт Карнеги поможет еще сотне подобных проектов и отныне будет находить для сотрудничества таких людей, как вы».

Новые «читательницы» в Гарварде приступили к изучению картирующих снимков (они же «обзорные снимки»), где был зафиксирован каждый участок неба. Они отслеживали историю известных объектов и новооткрытых объектов с момента их обнаружения. Они отсматривали туманные области в поисках слабых огоньков, прежде незамеченных. Они просеивали звездные поля в поисках «потерянных» астероидов, которые не находились годами.

В марте Пикеринг опять написал своему новому покровителю и сообщил две новости. «Несколько дней назад Потсдамская обсерватория объявила о новой переменной звезде, самой короткопериодической из ныне известных. Там за ней внимательно наблюдали на протяжении последних девяти месяцев – а наши фотопластинки позволяют исследовать ретроспективу до 1887 года. Прошлой ночью из Московской обсерватории пришло уведомление о еще одной любопытной переменной. У них 13 снимков ее – а у нас свыше 200, и мы не смогли бы их изучить без вашего гранта. Наша библиотека, словно Сивиллины книги[14], служит уникальным хранилищем данных, доступных человеческому познанию. Вы подарили нам ключ, посредством коего ежедневно открываются новые сведения о неизвестных мирах».

Четыре месяца спустя пришел личный ответ из замка Скибо, летней резиденции семьи Карнеги в Шотландии. «Мой дорогой профессор, продолжайте; вы на верном пути. Надеюсь увидеться с вами по возвращении. Я думал, что побиваю рекорд, продавая три фунта стали за два цента, но целое созвездие Ориона за один цент уложило меня на обе лопатки. Дерзайте! Навестите нас, если поедете за границу».

Материальное положение миссис Дрейпер с 1902 по 1903 год не улучшилось. Более того, оно ухудшилось. Почти 20 лет она направляла в мемориальный фонд Генри Дрейпера доход от одного объекта своей недвижимости в Нью-Йорке, но в 1902 году этот объект перешел в муниципальную собственность. «Эта утрата нанесла серьезный ущерб моим доходам», – написала она Пикерингу. Реорганизовав остальные владения, миссис Дрейпер «сумела свести концы с концами» весной 1903 года, но все еще была стеснена в финансах. «Я не забыла, что задолжала общему фонду обсерватории почти $1000, и надеюсь возместить их в следующем году».

Тревога заставляла ее задаваться вопросом, как тратятся ее деньги. Все ли они пошли на фотографические исследования звездных спектров? Или границы между несколькими проектами обсерватории размываются, может быть, в ущерб ей? В частности, она интересовалась, какая доля ее средств пошла на работу с телескопом «Брюс» в Арекипе и какая доля снимков, сделанных с его помощью, относилась к Мемориалу Генри Дрейпера, целью которого было исследование звездных спектров. Помимо прочего, она спрашивала, оправданно ли продолжать съемки «всего неба еженощно» в обоих полушариях? Она помнила, что дала добро на этот проект и даже оплатила один из инструментов для него, но до каких пор это может продолжаться? Ведь накопленный архив фотопластинок уже и так сделался неподъемным.

«Вы меня очень обяжете, – написала она 15 июня, – если предоставите мне перечень того, чем ныне располагает обсерватория из относящегося, по вашему мнению, к Мемориалу, включая инструменты, снимки, печатные материалы, рукописи и пр.».