Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды

В марте, когда Пикеринг обнаружил, что ежеквартальные расходы на Мемориал Генри Дрейпера превышают сумму, выделенную миссис Дрейпер, он сообщил ей, что сведет баланс, воспользовавшись резервным фондом. Но миссис Дрейпер отвергла его предложение. Она питала собственнические чувства в отношении проекта и не позволяла оплачивать его кому-то еще.

«У меня есть личные причины платить самой, – написала она ему 30 марта 1902 года, – но вряд ли я могу увеличить сумму, выделенную на эту работу». Она скорее предпочла бы сократить объем работ, чем ослабить свой финансовый контроль. Пикеринг поспешил заверить ее как письменно, так и лично, что распорядится Мемориалом точно в соответствии с ее пожеланиями.

Тем временем ветшающие, тесные, трухлявые деревянные постройки старых корпусов все меньше соответствовали новообретенному статусу обсерватории как одного из самых крупных и продуктивных учреждений подобного рода. Пикеринг уподобил это несоответствие «человеку, который при изобилии пищи умирает от жажды или не имеет пристанища зимой». Получив от анонимного благотворителя $20 000 на улучшение материально-технической базы, Пикеринг пристроил к Кирпичному корпусу простенькое кирпичное крыло в три этажа высотой, способное вместить архив стеклянных фотопластинок еще за 10–15 лет. Кроме того, он поставил во дворе обсерватории пожарный гидрант в дополнение к уже имевшимся химическим огнетушителям и электрической сигнализации. По-прежнему испытывая обоснованный страх перед пожаром, Пикеринг ввел обязательные пожарные учения – они проводились каждые два месяца, и в них участвовали все сотрудники и служащие обсерватории.

К концу сентября 1901 года, когда очередной квартальный отчет показал, что стоимость осуществления гарвардского проекта по-прежнему не укладывается в выделяемые миссис Дрейпер $10 000 в год, она вновь заговорила о том, что ее смущало. «Несомненно, вам кажется, что нелепо с моей стороны иметь что-то против помощи из фондов обсерватории, но я должна признаться, что у меня есть весьма сильные личные мотивы оплачивать эту работу самой. Посему надеюсь, что вы простите мне возвращение к этому предмету и что вас не заденет мое решение». В конце концов, проект был ее личным памятником любви к Генри. Хотя она давно смирилась с невозможностью его осуществления самостоятельно, ее не покидала твердая решимость продолжать финансирование из своего наследства. Ей хотелось бы распоряжаться им более свободно, но один из племянников миссис Дрейпер продавал долю в фамильном имении Палмеров, и она считала своим долгом выкупить ее, чтобы не уступать посторонним людям.

Миссис Дрейпер знала о своем праве настаивать, чтобы бюджет Мемориала Дрейпера управлялся так, как угодно ей, но в то же время не хотела казаться нерациональной. По размышлении она позволила Пикерингу в качестве временной меры использовать дополнительные средства. «Сколько ни наберется задолженности, потом я все верну», – обещала она, не только сообщая ему о своих планах, но и успокаивая себя. Зимой миссис Дрейпер предстояло, по ее выражению, «пройти по острию ножа», но она надеялась после того, как удастся уладить семейные дела, «снова вздохнуть свободно».

Глава седьмая «Гарем» Пикеринга

Спрос на должности расчетчиц в Гарвардской обсерватории вырос настолько, что некоторые молодые дамы, окончившие колледж, были готовы работать бесплатно, по крайней мере в течение испытательного срока. Миссис Флеминг обычно заворачивала столь излишне ретивых соискательниц. Даже если у нее и возникал соблазн воспользоваться краткосрочной помощью волонтерок, она не одобряла такую политику – оставлять обсерваторию перед кем-то в долгу за бесплатные услуги.

Реальные вакансии открывались редко в силу строгой экономии в обсерватории и многолетнего постоянства ее штата. Так, Анна Уинлок проработала даже дольше, чем сам директор, а у ее младшей сестры Луизы к 1902 году стаж расчетчицы приближался к двум десятилетиям. Ни одна не вышла замуж и не уволилась с тех времен, когда это сделала Нетти Фаррар в самом начале дрейперовского проекта. Как могла подтвердить миссис Флеминг, теперешние сотрудницы были замужем за своей работой. В новеньких не нуждались. И вдруг в начале 1903 года директор велел ей нанять десять новых расчетчиц.