Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды

Мисс Кэннон не заболела и продолжала свои еженощные наблюдения приполярных переменных. Днем она корпела то над стеклянными фотопластинками в Кирпичном корпусе, то над фондом библиотеки при обсерватории, где директор поручил ей новую бумажную работу – вести карточный каталог текущей статистики переменных звезд. Этот фонд, формирование которого начал один из прежних сотрудников в 1897 году, уже состоял из 15 000 карточек, куда были внесены все публикации о пяти сотнях известных переменных, извлеченные из бюллетеней, журналов и отчетов наблюдателей со всего мира. Мисс Кэннон читала на французском и немецком – других ведущих языках науки, помимо английского. Она пополняла стопки карточек уже существующей библиографии и создавала новые карточки по мере открытия новых переменных.

В середине апреля, когда миссис Флеминг полностью выздоровела и больше не нуждалась в извозчике, чтобы добраться до обсерватории, она перечитала свое послание потомкам и ощутила угрызения совести. «Оказывается, 12 марта я пространно писала на тему своего жалования. Не хочу, чтобы это отразилось на мнении директора, но мне кажется, всему виной его недостаток знания насчет того, какое жалованье получают женщины на ответственных должностях в других местах. Мне говорят, что мой труд очень ценен для обсерватории, но, как только я сравниваю вознаграждение за него с тем, что получают женщины в других местах, возникает чувство, что моя работа не может иметь большого значения».

Эдвард Пикеринг высоко ценил заслуги и усердие миссис Флеминг. Более того, он собирался выдвинуть ее на медаль Кэтрин Брюс 1900 года. Кого же, кроме нее? Ввиду важной роли женщин в американской астрономии, рассуждал он, и с учетом того, что награда была учреждена женщиной, кажется лишь естественным присудить ее женщине, совершившей на данный момент самое большое число важных астрономических открытий, то есть миссис В. Флеминг из Гарварда. Недавняя и вызвавшая всеобщую скорбь кончина мисс Брюс, прямо объявившей, что награда будет вручаться и женщинам, как будто усиливала доводы Пикеринга, и он надеялся, что остальные члены наградного комитета разделят его точку зрения. Разумеется, некоторого сопротивления ожидать следовало, как и в тот раз, когда Гарвардская корпорация поначалу противилась его идее присвоить миссис Флеминг звание куратора. Точно так же мужчины из корпорации пытались воспротивиться его предложению включить миссис Дрейпер в Инспекционный комитет обсерватории, но в конце концов уступили, и она стала первой женщиной в его составе.

Частые визиты миссис Дрейпер в обсерваторию под предлогом собрания комитета и просто так всегда приносили ей радость. Она любила следить за тем, как продвигается работа над Мемориалом Дрейпера, интересовалась и другими проектами. Весной 1900 года она изъявила желание присоединиться к планируемой гарвардской экспедиции для наблюдения затмения 28 мая. Она видела полное солнечное затмение всего однажды, в 1878 году, да и то условно, поскольку отсчитывала вслух секунды, не выходя из палатки. В этот раз у нее не было других обязанностей, кроме как любоваться этим явлением в приятной компании своих личных гостей – Эдварда и Лиззи Пикеринг вместе с миссис Флеминг и мисс Кэннон.

Изначально директор не собирался отправляться в экспедицию, так как его участие в запланированных наблюдениях не требовалось, а следовательно, дополнительные расходы были ни к чему. Но щедрое приглашение миссис Дрейпер заставило его изменить планы. Она взяла на себя всю организацию поездки – железнодорожные билеты, пересадку на пароход, номера в отелях Норфолка и Саванны, даже книгу для Пикеринга, чтобы почитать в дороге. Книга называлась «Исповедь душителя»[13]. «Вы найдете там много ужасов, – обещала она. – Подходящее чтение на пароходе – достаточно увлекательное, чтобы не скучать, и с историческим уклоном».

На избранной наблюдательной площадке в Вашингтоне, штат Джорджия, гарвардские группы объединились с астрономами из Массачусетского технологического института и обсерватории Персиваля Лоуэлла во Флагстаффе. Погода оправдала надежды. Уильям Пикеринг установил свою специальную камеру, похожую на гигантский ящик трехметровой длины и двухметровой ширины, с четырьмя объективами трехдюймового (7,5 см) диаметра, готовыми уловить панораму внутри орбиты Меркурия.

Когда примерно в 12:30 началась частная фаза затмения, миссис Дрейпер и остальные старались не смотреть прямо на Солнце, чтобы уберечь глаза, но, когда через час раздался крик: «Полное!», все обратили взгляды наверх, упиваясь зрелищем.