Стеклянный небосвод: Как женщины Гарвардской обсерватории измерили звезды

Солон Бейли, вернувшийся в Кеймбридж, описывал результаты своей пятилетней командировки в Арекипу. Его южные данные о звездных величинах (блеске) относились в основном ко множеству переменных в звездных скоплениях – «переменных типа скоплений», как он их обозначал. На фотопластинках, отснятых им через телескопы «Бейч», «Бойден» и «Брюс», в этих звездных агломерациях обнаружилось около 500 переменных, и их величину на фотографиях следовало скорректировать с учетом визуальных наблюдений. Нередко он ночевал в обсерватории, помогая директору с новыми наблюдениями или руководя работой сотрудников. Ирвинг, 15-летний сын Бейли, чье образование в детстве ограничивалось естественной историей и археологией Андского высокогорья, теперь ходил в Кеймбриджскую латинскую школу, готовясь поступить в Гарвардский университет.

В то первое утро миссис Флеминг отвлекали от дневника «прочие рабочие задачи», а вечером ей пришлось уехать в Бостон по делам. Позже она писала: «Мы с миссис Бейли, мисс Андерсон и моей сестрой миссис Макки были в театре "Касл-сквер". Спектакль назывался "Торговый дом Гердлстона" и всем нам понравился. Миссис Бейли уговаривала меня заехать к ней поужинать и переночевать, но моя небольшая семья ждала моего возвращения домой к утру. Без присмотра они склонны опаздывать к завтраку, а следовательно, и к повседневным обязанностям».

Следующий день миссис Флеминг в обсерватории, 2 марта, был занят «всяческими мелочами и увязкой концов». Сюда входили отслеживание научной корреспонденции и рассылка свежей брошюры «Стандарты величин тусклых звезд. Вып. 2», изданной обсерваторией, всем партнерам, как любителям, так и профессионалам, наблюдавшим за колебаниями яркости переменных.

«Затем следовали примечания мисс Кэннон относительно классификации спектров. Это очень трудоемкая работа, так как приходится принимать во внимание очень многое, особенно когда требуется изменить форму примечания». В каждом таком комментарии к публикации предлагалось конкретизированное, часто пространное описание какой-либо особенности спектра. Требовалось время, чтобы объяснить мисс Кэннон, «почему мы исправили "одно" и усомнились в "другом"». Пояснения мисс Кэннон казались миссис Флеминг многословными и грозили заполнить десятка два страниц мелким шрифтом в две колонки. Даже мисс Мори не считала необходимым писать столь длинные примечания.

В конце дня у миссис Флеминг появилось немного времени для размышлений. «Моя маленькая семья этим вечером меня бросила. Я словно якорь, который остался держать дом, чтобы его не унесло. После ужина мисс Кэннон увидела, что тучи рассеялись и появились звезды, поэтому она отправилась в обсерваторию понаблюдать приполярные переменные в 6-дюймовый телескоп. Эдвард отправился на занятия к мистеру Гарретту, который преподает на его отделении (горнопромышленном) в Технологическом. Нейл Фиш, юный друг Эдварда, гостивший у нас с Рождества, ушел навестить кого-то, а я жду возвращения мисс Кэннон. Если она вернется домой пораньше, может быть, мы сумеем разрешить некоторые вопросы по примечаниям к ее классификации. Тем временем нужно посмотреть Herald [Tribune] и узнать, если получится, об англо-бурских делах в Южной Африке. Эдвард думает туда поехать, когда закончит учебу в институте».

В ту ночь мисс Кэннон засиделась за телескопом допоздна, и продолжение дискуссии о ее примечаниях пришлось перенести на следующий день – 3 марта, обычную для обсерватории рабочую субботу. До обеда миссис Флеминг нашла время рассмотреть очередные снимки южных спектров. Она сокрушалась, что из-за руководства рутинными процедурами у нее остается все меньше и меньше времени для «конкретных исследований» по интересующей ее тематике и даже для того, «чтобы как следует заняться моей общей классификацией спектров тусклых звезд для Нового дрейперовского каталога».

Субботними вечерами гости у миссис Флеминг развлекались игрой в «Индию» (что-то вроде карточной игры в «пьяницу»), в бирюльки, «крокинол» и бильярд. Порой друзья исполняли песни, а остальные слушали, когда же не пели, то находилось много тем для приятной беседы. Миссис Флеминг подавала гостям тянучки и финики с арахисом вместо косточки, а на больших вечеринках – устрицы в сливочном соусе, горячее какао, пирожные и конфеты. Прибравшись и завершив дела вместе с Эдвардом и мисс Кэннон, она порой ложилась спать глубоко за полночь.

«Это мой выходной, день отдыха от работ в обсерватории, – писала миссис Флеминг утром в воскресенье 4 марта, – но он для меня – единственная возможность заняться домашними делами, а на это целого дня мало». Нужно сменить постельное белье, собрать одежду домочадцев для прачечной. «Ох, как по́шло и как непохоже на то, чем занимаются по утрам в воскресенье другие сотрудники университета».