Стена Бурь

– Император намеревается совершить поездку по Островам. И вполне естественно, что принимаются определенные меры безопасности, – ответил Кимо. – Оснований для беспокойства нет. Император Рагин – человек честный и порядочный, а поскольку я пресек поставки для Ноды Ми и Дору Солофи, он ничего против меня не предпримет.

Хотя Тэка Кимо являлся самым могущественным человеком на острове и слово его было здесь законом, однако вершить власть в государстве королю было не по душе. Ему нравились блеск сокровищ, сытная еда, компания распутных женщин и шумных мужчин, а вместо этого приходилось выслушивать доклады о налоговой политике и читать императорские указы, где подробно расписывались всякие мелочи. Но теперь он хотя бы вел мирную жизнь, и единственным выходом его энергии служили охотничьи вылазки: за слонами на Экофи или за кабанами на остров Полумесяца. Но министры, пропитанные морализмом Кона Фиджи или воспламенизмом Ги Анджи, постоянно потчевали Кимо нудными лекциями про то, что долг настоящего правителя заключается в том, чтобы заботиться о благосостоянии подданных, а потому не следует тратить время на убийство беззащитных животных.

«Ха, беззащитных! Интересно, доводилось ли им хоть раз сталкиваться с нападающим самцом слона?»

Хвала благословенной и щедрой Тутутике, что при нем есть Кано То, единственный человек, готовый принимать его таким, какой он есть, а не судить и критиковать. Вот почему Кимо всегда прислушивался к его советам.

Теперь он жалел об этом. Кимо никогда не допускал, что Нода Ми и Дору Солофи могут преуспеть в своих безумных замыслах, а потому наотрез отказался присоединиться к ним в восстании против Куни. Он даже подумывал схватить эту парочку и в знак своей преданности отослать их в Пан со связанными за спиной руками.

Но Кано убедил его отпустить мятежников, напирая на то, что эти двое безвредны, а раскрытие заговора на вверенной Кимо территории только усилит контроль за Арулуги со стороны верховной власти. Вместо этого Като предложил ему послать заговорщикам оружие.

«Императорская казна урезала финансирование армий независимых фьефов, – сказал тогда Кано. – Вам не остается иного выбора, как сократить численность войска».

Подобная перспектива Кимо не нравилась. В конечном итоге армия была опорой его трона.

«Раз вы не думаете, что Нода и Дору способны многого достичь, то почему бы не продать им оружие, чтобы выручить деньги на содержание вашей армии? – продолжал Кано. – А если эти двое станут более чем досадной помехой, император наверняка обратится к вам, чтобы подавить их мятеж, и тем самым подтвердит вашу ценность для трона Одуванчика».

Кимо решил, что при подобном раскладе он все равно останется в выигрыше, при любом повороте событий.

Но вот незадача: когда мятежники действительно добились успеха, миссию по подавлению бунта возложили не на него, а на принца Фиро. И хотя он наотрез отказался от дальнейших сделок с бунтовщиками, шпионы герцога Коды наводнили остров, выискивая доказательства причастности Кимо к заговору. Он не решался обсуждать положение дел во дворце с министрами, опасаясь, что кто-то из них уже работает на секретаря предусмотрительности и ловит каждое неосторожное слово.

Тэка Кимо снова осушил кубок, с наслаждением чувствуя, как обжигающая жидкость опускается по пищеводу. Ему хотелось уснуть и увидеть сон про прежние славные времена, когда он спал под открытым небом, подложив под голову седло, и когда кровопролитие считалось не грехом, а мерилом истинной доблести мужчины. Он, между прочим, как-то раз убил короля! А сейчас вынужден прятаться в лодчонке посреди озера, чтобы втайне от всех пожаловаться помощнику на судьбу.

Благочестивый мирянин собрался однажды на Волчью Лапу,
Жемчуга вздумал найти он и стать побогаче.
«Зря ты это затеял, – сказали купцы из Тоадзы. —
Как никогда, нынче в море опасны акулы».

Из тумана и дождевой мороси появилась другая лодка и подплыла ближе. Стоявший на корме человек в плаще из листьев банана и лотоса греб единственным длинным веслом. На шее у него висело ожерелье из акульих зубов – не очень-то уместное на водах этого спокойного пресного озера, а в ногах лежали корзина и несколько удочек. Не признав герцога и капитана, мужчина по-приятельски помахал им и продолжил громко распевать грубым голосом: