Стена Бурь

– Неужели я так жалок? – спросил ухмыляющийся Фиро. – Тогда почему портрет Гегемона не выскальзывает из моих рук? Да будет вам известно, что мне всегда нравился Гегемон. Я, может, даже еще больший его поклонник, чем вы! Так вот, я буду держать эту картину и стоять на стене. Если кто здесь и осквернит память Гегемона, то только не я.

Рин Кода замахал руками самым доверенным из своих солдат, которые словно бы очнулись от транса. Они помчались в замок и спустя несколько минут вернулись. Кто-то нес большие фигуры Гегемона из святилища, другие тащили ящики с вышитыми портретами Мата Цзинду, которые продавали паломникам в качестве сувениров. Вскоре весь парапет пестрел статуями и картинами.

– Ты воистину сын подлого Куни Гару, – провозгласил Нода Ми. – Это бессовестный фокус, сравнимый лишь с великим предательством твоего отца.

Они с Солофи обрушили на голову принца поток оскорблений и проклятий, но Фиро только усмехался в ответ. Мятежники на лестницах так и застыли на месте, не зная, что делать.

Вообще-то, Нода Ми и Дору Солофи всерьез подумывали отдать лучникам приказ пускать огненные стрелы, чтобы сжечь портреты и положить конец этому фарсу. Но они понимали, что в основе этого восстания лежит почитание Гегемона, и подозревали, что их сторонники могут не только не подчиниться подобному распоряжению, но и обернуть оружие против них самих.

Пока обе стороны застыли в бездействии, люди, как под стенами, так и на них, стали вдруг показывать на небо. Послышались крики:

– Воздушный корабль!

– Мы спасены!

– Но почему только один?

Действительно, над замком Цзинду проплывал узкий корпус воздушного корабля, пернатые весла грациозно и ритмично поднимались и опускались. Неужели наконец прибыл император?

Первоначальный восторг на лице Фиро постепенно сменился разочарованием.

– Это «Стрела времени», – шепнул он Рину Коде. – Императорский посыльный корабль с командой, состоящей всего из пары дюжин человек. Где же остальные суда?

Нода Ми, смекнув, что прибывший корабль не представляет большой угрозы, уже готовился отдать приказ о новом штурме, с другой стороны замка – не могут же Фиро и его солдаты все стены опоясать изображениями Гегемона? – когда кто-то спрыгнул с воздушного судна.

Пока воины с обеих сторон, разинув рот, смотрели на происходящее, фигура перекувырнулась несколько раз в воздухе, а затем выпрямилась. Но как раз в тот момент, когда все уже зажмурили глаза, чтобы не видеть трагического удара о землю, за спиной у прыгуна появился большой шелковый шар. Он раскрылся и наполнился воздухом, замедлив падение.

– Вот как Гегемон взял Дзуди много лет назад!

– Неужто дух? Посланец от Гегемона?

Теперь все уже разглядели, что с корабля спрыгнула женщина и облачена она в элегантную придворную мантию с длинными рукавами и шлейфом, развевающимся за ней наподобие хвоста воздушного змея.

Словно семечко одуванчика, женщина снизилась по спирали и приземлилась на парапет стены в замке Цзинду.

– Тэра! – воскликнул изумленный Фиро. – Что ты тут делаешь?

– Спасаю твою задницу, что же еще? Три волны голубей! Я уж решила, что ты одной ногой в могиле. Поскольку сноситься с отцом, находящимся за проливом Аму, было бы слишком долго, я взяла «Стрелу времени» и прибыла сюда сама.

Фиро с нескрываемым восторгом смотрел на старшую сестру. Он всегда восхищался ею, но теперь она выросла и стала еще прекраснее.

Тэра отцепила от одежды шелковый шар и подошла к краю стены.

– Последователи Гегемона, вас ввели в заблуждение!

Мятежники, задрав головы, смотрели на нее. Принцесса Тэра выглядела обворожительной и царственной в своей красной придворной мантии, расшитой серебряными изображениями семян одуванчика и мозаичными изображениями рыб.

– Я прислана сюда Гегемоном, дабы довести до вас его истинную волю!

Она извлекла из складок мантии большое бронзовое зеркало и высоко подняла, показывая, что его отполированная поверхность гладкая, как пруд с чистой водой. Все окружающее точно отражалось в нем: котлы с продолжающим кипеть маслом; окровавленные фигуры защитников, некоторые еще со стрелами, торчащими из туловища; сияющая золотым оружием орда мятежников.

Девушка воздела руку и указала на небо за спинами у повстанцев. Все повернулись и увидели, что корабль завис прямо над мятежниками. С обоих краев гондолы выехали длинные бамбуковые шесты, между ними было растянуто громадное полотно из шелка, похожее на исполинский парус или занавес.

Принцесса Тэра повернула зеркало так, чтобы яркий луч солнца коснулся его и отбросил отражение на экран.

Защитники замка Цзинду и мятежники Туноа застыли в безмолвии.

Там, на экране, исполинская фигура Гегемона стояла рядом с таких же размеров фигурой императора Рагина. Оба обнимали друг друга за плечи, лица их были спокойными и радостными. Под отображаемой картинкой виднелось несколько строчек, написанных буквами зиндари:

«Это священное братство, истинное и навек,
Не обратит никогда оружия Дара во вред».