Стена Зулькарнайна

В таком подходе ясно, что цивилизация, которая выстраивает иерархию силы на духовном фундаменте «культа бытия», на имманентных «жизнистских» ценностях есть с точки зрения второго – монотеистического – полюса сознания не что иное, как проект сатаны. Коллективный же субъект, которым оказывается всемирное человечество, организованное в пирамиду социума, – это проекция сатаны в наш пространственно-временной континуум.

Таким образом, типы сознания преображаются в реальные силы: есть мировой социум, стремящийся вобрать в себя и переварить без остатка все, что на земле и на небе, представить себя как тень Великого существа, которая реализует проект слияния со своим оригиналом; и есть бросающая этому социуму вызов община, которая объявляет себя носителем провиденциального смысла истории, избранной частью человечества, которая будет стоять в конце истории как сообщество свидетелей.

Именно это называет Коран «партией Аллаха» (хизбуЛлах) и «партией сатаны (хизбу-ш-шайтан). Такое понимание большой истории становится платформой для политической теологии, для той интерпретации проблем смысла, власти, насилия и т. д., что лежит в основе политического Ислама.

Мировая цивилизация объединяет людей в партию сатаны через идею Блага, которая на интуитивном уровне достаточно очевидна для всех. Жить – это благо. Жить хорошо – это благо. Жизнь вечная, соединение с вечным позитивом – это благо по преимуществу. От глотка воды в пустыне до горнего света все нюансы и разновидности позитива есть то, что соединяет людей в их неустанной погоне за счастьем.

Цивилизация также в каждый данный момент в каждом данном месте говорит людям: «У этого счастья, у блага, самоценность которого вам очевидна, есть хозяин. Вот он!» И перед людьми возникает проекция той или иной фигуры, в которой они узнают свой архетип, ту модель, по образу и подобию которой они сделаны. И не важно, что у архетипа голова шакала или сокола, или что он выглядит как пернатый змей – это тот образ, который становится ключом к заповедному глотку спасительной влаги посреди неизбывного зноя вечной и бессмысленной пустыни…

«Благо» и «архетип» – вот те духовные цепи, в которые заковывается каждый вновь рожденный с того момента, как слышит первое материнское слово в колыбели.

4

Между двумя полюсами сознания существует такой «материк» – Россия. Страна эта появилась по историческим меркам недавно, и, поэтому, есть основания утверждать, что само ее существование есть один из знаков последнего времени, завершающего этапа истории.

При этом историческая жизнь России подчинена единому алгоритму, который не удается поменять ни царям, ни революционерам, ни президентам, ни этническим меньшинствам, сменяющим друг друга в роли российского политического класса.

Суть того, чему Россия верна сквозь все перипетии своей истории, заключается в фундаментальном коренном нигилизме относительно целей и духа всемирной цивилизации. Лучше всех это угадал Ф.М. Достоевский. У него мы постоянно находим рассуждения о «совершенном муравейнике», который-де, строят на Западе, о царстве будто бы решенных там проблем материальной жизни и т. п., по отношению к которому его «человек из подполья» (иначе говоря, коллективный россиянин) оказывается камнем преткновения, бросает свое знаменитое «не хочу» прямо в хрустальный дворец всеобщего счастья.

Достоевского странно читать, потому что он пишет о современной ему Европе чуть ли не как о сбывшейся утопии социалистов, в то время как в этой Европе чумазые неграмотные дети работали в фабричных цехах по 12 часов, а взрослые собирали последние гроши, чтобы в вонючих трюмах бежать в Америку. Однако великий провидец ведет полемику не с фактическим положением дел, о котором он знал не хуже других; он угадывает и разоблачает самый принцип цивилизации, учрежденный на интуиции «блага».

Максимальной кульминации его прозрение достигает в легенде о Великом инквизиторе, в лице которого «благо» и «архетип», соединяясь вместе, становятся основой обвинительного заключения, которое сатана выносит Богу, отправляясь именно от принципа «человек есть мера всех вещей»!

Великий инквизитор у писателя – это парафраз цивилизации как таковой. Россия отрицает цивилизацию!

В России в силу провиденциальной организации человеческого пространства нет веры в «благо» и нет веры в «архетип». Любое поползновение кое-как сколотить некое подобие признания этих главнейших идей оказывается лишенным основы, проваливается сквозь русскую почву.

Из этого следует несколько весьма серьезных выводов.

Первое: власть в России всегда нелегитимна, потому что легитимность власти дает именно цивилизация. Поскольку власть нелегитимна, то она либо слишком слаба и ее локтем отстраняют в сторону узурпаторы и авантюристы, либо же она должна проявлять себя как безжалостная тирания с дыбой, плахой, гулагом и тому подобными инструментами прямого принуждения… Что наилучшим образом доказывает абсолютное неверие России и живущего в ней коллективного «человека из подполья» ни в какие языческие традиционные мотивации через «позитив».