Стена Зулькарнайна

Что же является общим фактором, связывающим все эти аспекты политического Ислама в единое? Это, конечно же, доктрина финализма. Не эсхатологии в классическом мистическом смысле, который принят, в том числе, и в европейском мистицизме, а именно финализма. Финализм можно понимать двояко. Можно понимать, как понимают клерикальным, тарикатским, конфессиональным образом, как ахират. Это законное понимание. Ахират – это именно тот критерий, которым измеряется каждое этическое действие мусульманина. Т. е. соотносимость того, что ты делаешь в ближней жизни с результатами, которые ты обретаешь в дальней. Но финализм есть одновременно и нечто более широкое, и более горизонтальное, не столь пафосное. Финализм – это понимание того, что исторический человеческий процесс конечен, что есть некая исчерпаемость человеческой проблематики, человеческого сюжета. Нельзя играть «Гамлета» на сцене непрерывно, нельзя его запустить на 24 часа семь дней в неделю. Гамлет начинается с первого акта и кончается последним. Человеческая история имеет начало и имеет конец. Конец – самое важное. Потому что в свете конца становится значимым все, что мы делаем, не только с точки зрения личного спасения, но и с точки зрения обретения смысла всей пройденной человеческой истории. Известно, что биографию можно испортить одним неудачным жестом, и тогда все жертвы, все достижения, сделанные на жизненном пути становятся бессмысленными, обнуляются, потому что все теряет свой смысл.

Политический Ислам ставит задачу вернуть человечеству смысл, вернуть широкие массы к исторической значимости, вернуть их к участию в истории, сделать так, чтобы широкие массы людей не были бы пылью на ветру, проходящей бесследно. Это именно та причина, по которой политический Ислам интересен огромному числу людей в Исламе и за его пределами.

Кремль должен решиться на прямой диалог с повстанцами на Кавказе (интервью)

сайт «Свободная Пресса». 05.10.2009 г.

Свободная Пресса. Гейдар Джахидович, о чем говорит отставка правительства Ингушетии?

Гейдар ДЖЕМАЛЬ. Отправка правительства в отставку после возвращения Евкурова, после перенесенного им ранения – это признание провала всей политики, которую он и его правительство проводили в республике.

Что значит социально-экономический провал? Это эвфемизм, за которым стоит массовая поддержка населением оппозиции в ее умеренной и ее вооруженной частях. Это политическое поражение режима, признание бесперспективности борьбы с оппозицией – потому что смена правительства, как вы понимаете, ничего не решает, это системный вопрос.

Наконец, смена правительства ведет к дальнейшему отчуждению населения от режима и от власти. Приход Воробьева на пост премьера означает, что исчезает последний мостик диалога между ингушским населением и режимом.

Евкуров показал себя пришлым варягом: он апеллирует к человеку, который пришел из федеральной силовой структуры, и сам он является армейским полковником. На самом деле, это точки над «ï» в окончательном разрыве между властью, претендовавшей на то, чтобы стать своей, и населением.

С.П. Это повторение событий начала 1990-х?

Г.Д. Нет, и это надо понимать. Это не национальный сепаратизм в рамках местной, конкретно взятой, республики. Сегодня существует массовое интернациональное сопротивление на Северном Кавказе. Дагестан и чеченское сопротивление замкнуто на Ингушетию, Ингушетия на них, к этому подключены радикальные молодежные круги Карачаево-Черкессии и Кабардино-Балкарии.

В этом смысле можно считать, что существует единый социальнополитический фронт Северного Кавказа, заостренный против неэффективности администрации, коррупции, бесперспективности цивилизационного характера, которая воцарилась на Северном Кавказе с началом реформ 1991 и последующих годов.

Сегодня действия Евкурова только укрепляют – в моральном смысле – платформу оппозиции. Они просто говорят всему народу, что власть неспособна что-либо сделать, что она может заниматься только чехардой кресел. А это – всегда признак агонии и слабости, знак неизбежного поражения.

С.П. Вы считаете, поражение Евкурова – вопрос только времени?

Г.Д. Я думаю, да. Все эти знаки, моральные сигналы, укрепляющие позиции сопротивления, будут сопротивлением использованы, сопротивление будет наращивать свои действия. В результате, когда Евкуров исчерпает отсрочку, полученную путем увольнения правительства, никого не останется уволить, как его самого.