Стенание

Тут мысли мои переключились на Тимоти: надо же парню найти свое место в жизни, не век ему служить на конюшне. Я решил поговорить с Джозефиной: она хорошо относилась к мальчику. Кроме того, я решил спросить у нее напрямик, что же они все-таки не поделили с Мартином Броккетом. Мой эконом не казался грубым или жестоким человеком, но, разумеется, я не видел всего, что происходит у меня дома. Никто из хозяев этого не знает.

Я добрался до дома к пяти. Вскоре я собирался на ужин к Коулсвину, который жил близ Смитфилдской площади, но немного времени еще оставалось. Дверь мне открыл Мартин – как всегда, с непроницаемым лицом. Я спросил, не было ли для меня каких-либо сообщений, и он ответил, что нет. Тогда я подумал, не навестить ли по пути Барака, но потом решил, что будет лучше, если он сначала сочинит складную историю для Тамазин. Черт бы побрал всю эту ложь!

Джозефина обнаружилась в гостиной, где с обычным усердием вытирала пыль. Когда я вошел, она выпрямилась и поклонилась. Я с тоской посмотрел в окно на свое место отдохновения в саду, но, поскольку мне удалось застать девушку одну, нужно было воспользоваться возможностью побеседовать с ней. И я начал дружелюбным тоном:

– В последнее время у меня как-то не было случая поговорить с тобой, Джозефина. Как твои дела?

– Очень хорошо, сэр, – ответила служанка. – Благодарю вас.

– Я хотел посоветоваться с тобой насчет Тимоти. Ты знаешь, что я предполагал, когда мальчику исполнится четырнадцать, отдать его в подмастерья, как и Саймона?

– Это было бы замечательно, сэр.

– Но ему не хочется уходить отсюда.

Лицо девушки омрачилось.

– Тимоти хлебнул горя, прежде чем попал к вам.

– Я знаю. Но с тех пор прошло уже три года…

Служанка посмотрела на меня своими ясными голубыми глазами:

– Наверное, сэр, этот дом кажется ему надежным убежищем. – Она зарделась. – Как и мне. Но, пожалуй, неправильно слишком долго прятаться от мира.

– Вот и я так думаю, – согласился я и немного помолчал, а потом спросил: – И что, по-твоему, мне следует сделать, Джозефина?

Моя подопечная искренне изумилась:

– Вы спрашиваете мое мнение, сэр?

– Да.

Девушка в нерешительности помолчала, а потом сказала:

– Я бы действовала осторожно, сэр. Потихоньку-помаленьку.

– Да, пожалуй, ты права, – улыбнулся я. – Скажи, Джозефина, а ты скоро снова встретишься с Брауном?

Служанка покраснела:

– Если вы не против, сэр, в следующее воскресенье он опять пригласил меня на прогулку.

– Если не возражаешь ты, то не возражаю и я.

– Спасибо, сэр.

– Если мне не изменяет память, ты познакомилась с ним на майских гуляньях в Линкольнс-Инн-филдс?

– Да. Агнесса уговорила меня пойти с ней и надеть небольшой венок, который она сплела. Мастер Браун стоял рядом и сказал, что это очень мило. Спросил, где мы работаем, и, когда узнал, что у адвоката, сказал, что тоже служит у юриста. А потом оказалось, что вы знаете его хозяина.

– Мир тесен, а мир юриспруденции особенно. В любом случае хорошо завести новых друзей. – Я подумал о Филиппе Коулсвине. Можно ли считать его другом? Пожалуй. – Наверное, мастер Браун – первый молодой человек, с которым ты выходила гулять? – ласково спросил я.

Моя собеседница потупилась:

– Да, сэр. Отец не хотел, чтобы я…

– Понятно. – Возникло неловкое молчание, а затем я промолвил: – Не сомневайся, Джозефина, ты ведешь себя как леди – вот все, что я могу сказать. Думаю, тебе это нетрудно.

Девушка улыбнулась, показав белые зубы.

– Мастер Браун тоже держится как истинный джентльмен, – ответила она и быстро добавила: – Ваше одобрение очень важно для меня, сэр.

Мы немного постояли в некотором смущении, а потом я продолжил разговор:

– Вижу, ты хорошо ладишь с Агнессой.

– О да, – живо отозвалась служанка. – Она говорит мне, как лучше одеваться. Знаете, раньше мне не с кем было насчет этого посоветоваться.

– Она добрая женщина. А Мартин, я полагаю, не ходит с вами на прогулку?

Служанка наморщила нос:

– Нет, сэр. Он считает такое времяпрепровождение глупым.

– Но он хорошо с тобой обращается?

Лицо девушки омрачилось, и она не ответила.

Я осторожно надавил на нее:

– Джозефина, у меня такое чувство, что между тобой и Мартином присутствует какая-то… неловкость, что ли.

Она положила тряпку на стол, а потом набрала в грудь побольше воздуха и подняла голову:

– Я собиралась поговорить с вами, сэр, но не знала, правильно ли это будет… К тому же Агнесса Броккет всегда так добра ко мне…

– Слушаю тебя, Джозефина.

Служанка прямо посмотрела на меня:

– Два месяца назад я вошла к вам в кабинет вытереть пыль и обнаружила, что Мартин Броккет шарит в ящиках вашего стола. Агнессы не было дома, и он, наверное, думал, что остался один. Я знаю, сэр, вы запираете деньги в столе…

Да, деньги. И самые важные документы. У Мартина имелись ключи от большинства дверей в доме, но не от этого ящика и не от сундука у меня в спальне, где я держал личные вещи.

– Продолжай, – сказал я.