Стэнли Кубрик. С широко открытыми глазами

Гаражи Эбботс-Мид были переполнены, а складские помещения Bullens были, как и предсказал Андрос, переполненными наследием «Заводного апельсина». Таким образом, костюмы хранились на арендованном складе в Bushy Studios. Однако там было мало места, и Стэнли подумал, что склад плохо вентилируется: мы с Андросом должны были по очереди ездить туда каждый день, оставлять дверь открытой и перемещать костюмы («убедитесь, что вы всегда находитесь рядом на тот случай, если кто-то, проходящий мимо, курит и бросит туда бычок по ошибке…»). К счастью, у Андроса была идея, которая спасла нас: он был знаком с генералом из королевского полка и предложил Стэнли, чтобы солдаты использовали костюмы для официальных парадов. Стэнли согласился: костюмы были износостойкими и не пострадали. Фактически использование заставит их выглядеть более живыми и не такими новыми, что больше подходило для «Наполеона».

Когда ангар на Радлет опустел, 32 грузовика были проданы по специальной цене людям, которые планировали использовать их в дальнейшем. Стэнли сохранил один бело-голубой микроавтобус и сказал мне использовать его во время поездок в Лондон. Красно-белый достался Андросу, решившему купить «Мини», который Райна О’Нил оставил в Эбботс-Мид, когда вернулся в Америку.

Наконец он вернул мне «Юнимог». Он больше не использовался как камерваген и мог быть возвращен в гараж. Я устроил ему тщательный сервис, заменил масло, почистил двигатель и заменил шины; в конце концов, он проделал по крайней мере тысячу миль туда-обратно между Солсбери и Дублином. Я тщательно вымыл и отполировал его, потом закрыл двери гаража и оставил его, чтобы получить с трудом заслуженный отдых.

Глава 4 Всегда открытые двери

По моему контракту я получал деньги за целый рабочий день, а не за каждый час работы. Мы обсуждали это, когда я переходил из «Миникэбов Мака» в Hawk Films, тогда это показалось мне лучшим решением. Моей недельной зарплаты от Стэнли хватало на нужды моей семьи и на то, чтобы оплачивать ипотеку. Мне больше нравилась фиксированная зарплата, потому что она означала, что я всегда знал, сколько денег мне придет, и я мог спланировать свои расходы. Более того, когда я обсуждал это со Стэнли, я вообще не представлял, как работает режиссер, и мне не хотелось остаться без зарплаты во время перерыва между съемками.

Зарплату я получал всегда от Стэнли, кроме оплаты работы во время съемок, когда мои услуги становились производственными затратами и оплачивались Warner Bros. Это было неудобно, когда мы снимали «Барри Линдона». Когда я приносил мое недельное расписание в административный офис, секретари обращали внимание, что я работал больше, чем разрешено профсоюзом.

– Как так, у вас только пять свободных часов в день? Вы уверены, что это правильно?

– Да, все верно. – а после я невинно добавлял: – вообще-то, у меня есть немного меньше, чем пять свободных часов в день. Я округлил часы работы.

Они вызвали Стэнли и в заговорщицком тоне сказали ему:

– Этот человек слишком много работает. Это может привести к проблемам.

Стэнли не стал терять времени:

– Эмилио, лучше не приближайся к этим профсоюзам!

После этого Warner Bros оплачивал мне определенное количество рабочих часов в день. Стэнли составил еще один контракт и оплачивал мне остальные часы.

Не только я отказался от профсоюзов. Андрос и Маргарет последовали моему примеру и наплевали на закон о рабочих часах, Стэнли, разумеется, тоже. Перерыв на чай, обеденный перерыв, выходные – этого всего просто не существовало. Как только мы начинали работать, мы работали, пока не заканчивали. Я понимал, чего хотели добиться профсоюзы: они хотели защитить рабочих, но мне это было не нужно. Стэнли однажды сказал мне, что позаботится обо всех людях, которые поверят в него, и он действительно делал это. Проблема заключалась в том, что я никогда не мог проследить, сколько времени я провел во флигеле. Неудивительно, что Жанет была недовольна.

– Почему ты злишься? – спрашивал я ее, когда приходил домой и видел, что она ждала меня и явно была расстроена.

– Жена и должна злиться, когда ее муж не является домой. Я вот всегда прихожу домой.

Этого ей было недостаточно:

– Тебя никогда нет, я тебя вообще не вижу, дети тебя вообще не видят!

Об этом мы чаще всего говорили дома. У Джулиана и Андроса была такая же ситуация. Нам всем приходилось делать что-то с давлением в семье, появившимся благодаря Стэнли.

– А что об этом говорит Кристиана? – спросила однажды Жанет.

Кристиана прекрасно знала, насколько выматывает жизнь со Стэнли Кубриком, и, точно так же, как и мы, она пыталась защитить себя. Она постаралась создать некоторое личное пространство у себя дома и делала все возможное, чтобы быть терпеливой и принять тотальную преданность мужа своей работе. Нет никаких сомнений, что она понимала, что единственным верным решением является позволить ему делать все, что он хочет: он был настолько помешан на своей работе, что вряд ли осознавал свои требования к тем, кто на него работал.