Степан Бандера и судьба Украины

«Обращения Инициативной группы и епископа Макария сегодня, 19 июня, в 20 час. 00 мин. сданы в типографию для набора. По договоренности с секретарем Обкома КП(б)У тов. Грушецким, ответственность за издание обращений возложена на редактора областной газетытов. Хижняка, которому предложено обеспечить их выпуск к 24 час. 00 мин. 20 июня по пять тысяч экземпляров каждого. Прошу Ваших указаний о порядке распространения печатаемых обращений».

Епископ Львовский и Тернопольский Макарий Оксиюк, фиксировали чекисты, ревниво относился к Костельнику:

— Костельник может испортить успех в деле воссоединения. Костельник и его ближние понимают воссоединение своеобразно, то есть, что униатская церковь остается обособленной от православной, входящей в общение с ней только формально, на бумаге, в мелочах. Вообще с Костельником нужно быть очень осторожным, чтобы он не спровоцировал какую-нибудь интригу.

Нелюбовь была взаимной. Костельник в своем кругу не стеснялся в оценках:

— Больше всего боюсь, что вот такие типы, как Макарий, начнут заводить свои порядки. Мои коллеги справедливо заявляют, что православная церковь является консервативной, отставшей от жизни. Плохо будет, если мы будем равняться на отставших. Нужно, чтобы и в православной церкви произошла некоторая реформа.

И в момент своего полного триумфа, увенчавшего долгую работу, полковник Карин получил неожиданный удар из Москвы!

Ведомственные распри

Уровень агентурно-оперативной и следственной работы управления НКГБ по Львовской области проверяла бригада из Москвы. Руководил проверкой заместитель начальника 2-го управления НКГБ СССР комиссар госбезопасности Дмитрий Гаврилович Родионов. Он остался доволен. Подписал доброжелательное заключение.

Но были и замечания. Нарком Меркулов ознакомил с ними Савченко:

«По сообщению тов. Родионова, установлены случаи, когда некоторые областные управления и райотделы НКГБ в Западных областях Украины непосредственно принимали участие в работе по переговорам с униатским руководством, обязывая их (в некоторых случаях даже письменно) переходить в православную церковь.

ПРЕДЛАГАЮ:

Категорически запретить оперативному составу НКГБ УССР и УНКГБ областей вести с униатским духовенством или верующими переговоры о переходе в православие. Допускать эти переговоры на строго конспиративных началах только с представителями из числа авторитетов униатского духовенства. Не вмешиваться в функции уполномоченных Совета по делам православной церкви и по делам религиозных культов, а содействовать проведению их работы в контакте и по согласованию с Вами».

Вот, что выяснилось.

Экзарх Украины митрополит Иоанн пожаловался, что председатель союзного Совета по делам Русской православной церкви Георгий Григорьевич Карпов и уполномоченный Совета при Совнаркоме Украины Петр Семенович Ходченко попросили его составить проект обращения к униатам. Но параллельно такое же задание митрополиту Иоанну дали сотрудники республиканского наркомата госбезопасности. Причем, получив от него текст обращения, запретили говорить об этом Петру Семеновичу Ходченко и передавать ему текст обращения до окончательного утверждания текста в НКГБ УССР. Экзарх попал в неудобное положение и не стал молчать. Возник скандал.

А к Петру Ходченко чекисты вообще относились иронически. Полковник Карин отметил в докладной записке, что, воспользовавшись пребыванием во Львове уполномоченного по делам православной церкви Ходченко, счел целесообразным пригласить его на беседу с Костельником.

Знакомясь с Ходченко, Костельник сказал:

— Вы усами похожи на композитора Лысенко.

Ходченко не без удовольствия ответил:

— Я похож не на Лысенко, а на Ивана Франко.

— Ну, нет — заметил Костельник, — Ивана Франко я знал хорошо лично.

Сотрудники Совета чувствовали отношение украинских чекистов и жаловались своему начальству в Москве. Но в данном случае в глупом положении оказался не только киевлянин Ходченко, но и сам председатель союзного Совета Карпов. А он был не последним человеком в наркомате госбезопасности. И ему не понравилось, что украинские оперативные работники не проявили к нему должного уважения. Может, забыли, что у него тоже есть погоны.

Произведенный в генерал-майоры Георгий Григорьевич Карпов прослужил в ведомстве госбезопасности два десятилетия. Образование — школа ремесленных учеников, что не помешало доверить ему отдел по работе среди духовенства. Карпов потребовал сделать внушение украинским чекистам, чтобы они не мешали ему работать и не подрывали его авторитет. Так появился первый приказ союзного наркома. А за ним последовал другой, оказавшийся роковым для полковника Карина.

Свою роль сыграла и ведомственная ревность. Прибывший во Львов в составе инспекционной бригады полковник Эдуард Михайлович Бартошевич (в отличие от самого Родионова) остался крайне недоволен работой украинских чекистов. Он вел церковную линию в Москве. Имел свой взгляд на методику работы с церковниками. И составил разгромную справку, которая легла в основу еще одного приказа союзного наркома.