Степени (СИ)

Сначала беспорядочно, кидаясь на всё, что первым попадалось у него на пути, но очень скоро у него появился приоритет. Пока только один. Точнее, одна. Девчонка. Такая заманчивая маленькая девчонка. Клер Беннет. Чирлидер. Умеющая регенерировать.

Если бы он знал тогда, что она дочь главного его преследователя, её ценность возросла бы ещё выше.

Он выслеживал её.

Компания выслеживала его.

Он проиграл, упустил Клер и попался в руки её отца.

И, наконец-то, столкнулся с компанией напрямую, без подставных лиц, помещённый на пятый уровень для самых опасных преступников, привязанный к кушетке и подключенный к аппарату, вводящему его в искусственную кому. Его боялись даже сквозь пуленепробиваемое стекло. Над ним проводили эксперименты, на нём поставили печать маньяка, и не оставили ни шанса на то, чтобы остаться человеком. У него появился личный враг и в редкие моменты просветления Сайлар ловил его суженный ненавистью и страхом за дочь взгляд из-за стекла. Ной Беннет делал всё для того, чтобы он никогда больше не приблизился ни к кому. Особенно – к маленьким заманчивым девочкам. Особенно к ним…

Сайлар всё равно сбежал.

Несколько месяцев назад.

Поумневший, последовательный, на новой ступени своей эволюции, походящий уже не на взбесившееся голодное животное, а на существо, умеющее планировать, отказываться от малого ради большего.

Ещё более опасный.

Стараясь не пересекать дорогу компании, осторожный, он намечал новые тропы вокруг Клер, когда на его пути попался Суреш-младший. Чудесный, охочий до ответов, не знающий, кто такой Сайлар, доктор Суреш-младший. Любящий чай с бергамотом, ищущий людей со способностями, готовый своими знаниями поделиться.

Широко смотрящий на мир.

Настолько широко, что это разбудило измученного Габриэля, недолюбленного плаксу, почуявшего в новом знакомом человека, способного его «прочесть» и понять. Почуявшего так же остро, как Сайлар чувствовал своих жертв. Габриэль так надеялся, что ему всё-таки докажут, что не все в этом мире готовы его предать; так этого ждал!

И надежды Габриэля, наверное, могли бы оправдаться, если бы только Суреш не узнал, что тот убил его отца.

Пока он сидел привязанный к стулу под воздействием наркотиков, доктор научил его причинять боль ради боли и открыл глаза на такую неожиданную для Сайлара вещь, как месть. Тот никогда раньше не думал о том, чтобы наказывать обидевших его людей. А сейчас – задумался. Одного или нескольких, или целый город, или весь мир – это было неважно. Главное, что это обещало принести утешение, ведь не зря доктор предпочёл это даже новому продвижению в своих исследованиях.

Месть.

Всем и каждому.

В этом городе не было никого, кто не предал бы его, будь такая возможность. Сайлар-Габриэль дал бы шанс только одному из них, одному из нескольких миллионов, но только если бы этот человек встретился ему несколькими предательствами ранее.

Питер Петрелли.

Совершенно не производящий никакого ощущения опасности или силы, сумевший стать из путающегося под ногами досадного препятствия главным его соперником. Единственным достойным соперником. Предметом тайного интереса и ещё более тайного восхищения, трансформируемых им в обиду и ненависть.

Умение получать способности, не убивая, не испытывая беспрестанно адский голод, не проводя жизнь в мучительной борьбе?

Предел мечтаний, залог зависти.

Они встретились, Питер разрушил его планы, Сайлар его убил.

Они встретились снова, и сценарий повторился.

В первый раз убийство Петрелли было побочным недоразумением.

Второй раз Сайлар уже знал, почему и на что идёт.

В третий раз, на Кирби-Плаза, он пренебрёг возможностью просто и без объяснений спалить этот город, отомстив сразу всем и за всё, ему нужен был именно этот наивный, перепуганный, но не сдающийся идиот, с чего-то возомнивший, что сможет противостоять ему, с чего-то решивший, что способности даны ему для спасения мира. Грёбаный герой с дрожащими руками и несгибаемым взглядом. Грёбаный герой! Сайлар желал отобрать у Питера то единственное, что, как ему казалось, имело для того значение, он желал сделать из героя злодея, сжечь город его слишком чистыми руками, довести до необратимой детонации, ткнуть лицом в грязь этого мира, обратить в изгоя – для всех и для самого себя.

Появившийся из ниоткуда маленький японец проткнул его мечом, но это уже не имело значения, всё, что нужно было сделать – уже было сделано.

Окровавленный, Сайлар лежал, смотрел сквозь смыкающиеся веки на пылающего, выжигаемого изнутри радиацией, упавшего на колени Питера и, как никогда чувствуя единение с кем-то другим, почти любил его. Они были близки тогда, как никто другой, хоть наивный герой и не знал об этом, и это был один из лучших моментов в жизни Сайлара.

Пока не появился брат Питера и не унёс того в небо.

Пронзая сердце не хуже японского меча.