Степные кочевники, покорившие мир. Под властью Аттилы, Чингисхана, Тамерлана

Живучесть чингизидской империи объясняется принципами, на которых она была построена. Чингисхан возвысил старую Монгольскую империю, древнюю степную империю с центром на Орхоне, существовавшую со времен древних хунну, перешедшую от гуннов к жуан-жуаням и эфталитам, от жуан-жуаней к тукю, а от тех к уйгурам, у которых ко времени рождения Чингисхана ее готовы были унаследовать кереиты. Существовавшие там природные (степь) и этнические и социальные (тюрко-монгольский кочевой образ жизни) условия были тем прочнее, чем проще, поскольку речь шла лишь о законе природы, побуждающем кочевника грабить, а если получится, то и покорять оседлое сельскохозяйственное общество; основание и периодические воскрешения степной империи в этом смысле представлялись одним из законов человеческой географии. Вплоть до того еще далекого дня, когда оседлые жители с периферии степи получат военное преимущество благодаря более совершенному оружию, кочевник доминирует над ними, его империя возобновляется через более и менее продолжительные отрезки времени, как половодье на реке.

Ничего подобного в империи, основанной Тамерланом, не было. Его Трансоксиана – лишь видимость географического центра, я хочу сказать: сама по себе она совершенно не была динамичным центром. Обстоятельства, сделавшие ее в конце XIV в. центром новой империи, чистая случайность. В процессе развития Азии существовало два вида господства: древних периферийных оседлых цивилизаций – Китая, Индии, Ирана и др., которые, несмотря ни на что, постепенно брали верх над «варварами»: их ассимиляторская деятельность в долгосрочной перспективе оказывалась сильнее оружия; и дикой силы кочевников из центра континента, которые захватывали власть, потому что были голодны, а голодный волк, в конце концов, в какой-то момент все равно одержит верх над одомашненным животным. Но трансоксианская империя Тамерлана не подпадала ни под один из перечисленных типов. Если ей удалось на несколько лет потрясти старый мир, то главная причина этого заключается в выдающейся личности самого Тамерлана, по поводу которого, естественно, вспоминается тюркская этимология его имени: Тимур – железный человек.

И вот из скрещения этой железной расы старого мира, тюркской расы, с монгольской расой, по крайней мере, ее воспитания в духе Чингисхановой дисциплины и появились в конце XIV в. между Ташкентом и Амударьей эти великолепные воины. Повторим: случайный фактор. Кто, несмотря на всю свою отвагу, был более недисциплинированным до Чингисхана, чем трансоксианские тюрки? Подтверждается это примерами плохо закончивших хорезмийских паладинов Мухаммеда Хорезмийского и Джелал ад-Дина, и это не углубляясь в историю до времени Санджара. Что же касается анархизма туркменов и киргизов более поздних эпох, нет никаких оснований углубляться в эту тему. Напротив, по замечанию «Зафар-наме», военная дисциплина у трансоксианских тюрок времен Тамерлана была в крови; они выстраивались в боевой порядок без команды, приказы угадывались прежде, чем их передавали барабаны и трубы, молодые люди были искушены в военном деле двумя веками безжалостно применявшейся Ясы. Блестящим доказательством этого станут походы Тимерлана в сибирские морозы и индийскую жару. Наконец, это войско, сформированное муштрой тюркской храбрости с помощью Чингисхановой дисциплины, на протяжении двух веков не имело возможности в полной мере проявить свой воинственный темперамент. Для орхонских уроженцев Хубилая полем для завоеваний стал Ближний Восток, воины Золотой Орды доходили до ворот Вены, а воины Хулагу – до границ Египта. И только тюрко-монголы из «срединного царства», каковым был Чагатайский Туркестан, зажатые между тремя остальными чингизидскими улусами, вынуждены были топтаться на месте. Но вдруг преграды вокруг них рухнули. Больше не было Персидского ханства, чтобы остановить трансоксианцев на западе; пришедшая в упадок Золотая Орда не могла преградить им путь на северо-запад; разрушенный Моголистан не способен был остановить их в направлении на Гоби; ослабевший в то время Делийский султанат не мог уже, как делал во времена первых Чагатаидов, выставить надежную «стражу на Инде». Трансоксианцы Тамерлана устремились во всех этих направлениях. Им надо было наверстать долгий период бездействия, когда завоевания совершили тюрко-монголы из периферийных улусов. Они долго были отстранены от великолепия и выгод монгольских походов; настал их час.

Тимуридская эпопея – если можно назвать эпопеей эту серию предательств и массовых убийств – была еще одной, хотя и совершавшейся тюрками, монгольской эпопеей, разыгрывавшейся с опозданием.

Завоевание Тамерланом Хорезма