Степные волки

Капитан выглянул из тесного переулка. Никого постороннего не видно, только патруль Городской стражи, наверняка извещённый о беспорядках, топая сапогами, пробежал в сторону харчевни.

– Надо доложить, – сказал Корн, пряча свой меч обратно под плащ.

– Подожди, – придержал его Штенгель. – А вдруг это Таран главный изменник?

– Не может быть. – Корн был категоричен.

– Может или не может, не нам с тобой судить. Но наёмники за тобой приходили. А докладную записку ты ему оставил. Вывод напрашивается сам собой: секретарь или граф.

– Да секретарь это. Я уверен.

– А секретаря кто на это место посадил?

Корн задумался и спросил:

– Что делать?

– К Хайнтли Дортрасу пойдём. Тем более к городскому храму ближе, чем к замку.

– Давай, – согласился филёр.

Они быстрым шагом направились к храму Белгора, величественному зданию на площади Первого откровения.

В воздухе застыло напряжение и ожидание чего-то нехорошего. Прохожих было на удивление мало. Патрули стражников на своих постах отсутствовали, и уже выйдя на храмовую площадь, Штенгель и Корн снова столкнулись с преследователями. Два десятка наёмников под предводительством двух лейтенантов Тайной стражи с ясно видимыми серебряными бляхами поверх форменных мундиров шли по параллельной улице и вышли на площадь одновременно с ними.

– Бегом! – выкрикнул капитан и длинными прыжками помчался к храму.

– Догнать их! – выкрикнул один из лейтенантов Тайной стражи.

– Не дайте им уйти! – вторил ему второй.

И наёмники, словно стая хищников, загоняющих травоядного зверя, рванули за ними вслед.

Спасительную для себя гонку капитан и сыщик выиграли, то есть в вечной борьбе за жизнь одержали ещё одну маленькую, но чрезвычайно важную победу. Они вбежали в распахнутые настежь двери храма, проскочили мимо жрецов, несущих в этом месте постоянную стражу, и припали к статуе Белгора, общегосударственной святыне. Как бы ни повернулось дело, но каждый, кто коснулся статуи бога, получал защиту и неприкосновенность. Другое дело, что порой жрецы карали за совершённое деяние более строго, чем официальная власть. Наёмники вломились следом, но были остановлены суровым голосом представительного жреца-охранника, который раскатился по огромному залу и отразился от свода:

– Стойте, нечестивцы! Как посмели вы с оружием в руках ворваться в храм божий?

– Пошёл в сторону, святоша! – откликнулся передовой наёмник, с уверенным видом, обнажив меч, приближаясь к статуе.

– Всем оставаться на своих местах! Работает Тайная стража! – выкрикнул лейтенант, вошедший вслед за наёмниками.

– Вам что, – пророкотал голос жреца, – законы не писаны?! Вон из храма!

– Эти двое – преступники, – заявил лейтенант, – и мы заберём их в любом случае.

Жрец не на шутку обозлился на нахальных гостей. Он быстро пробормотал что-то под нос, положил левую ладонь на амулет, который висел на груди, и сказал:

– Да простится мне, что за веру нашу, силу твою, отец-прародитель, использую не по предназначению.

Из руки жреца вылетело полупрозрачное, почти невидимое человеческим глазом облако. В воздухе оно моментально развернулось в густую паутину и накрыло наёмников вместе с лейтенантами Тайной стражи. Те застыли, как если бы впали в сон, а затем рухнули на выложенный цветной плиткой пол храмового зала. С виду они вроде остались живы, по крайней мере, кто был ближе к Штенгелю, дышал. А жрец отряхнул ладони, будто сбивая пыль, развернулся к Штенгелю и спросил:

– Кто таковы будете?

– Капитан Штенгель, Тайная стража, выполняю личное задание верховного жреца Хайнтли Дортраса и герцога Конрада Четвёртого, – ответил капитан, отпуская прохладный мрамор статуи.

– Старший сыщик-наблюдатель Корн, Тайная стража, – вслед за капитаном представился филёр.

– Бона как, – пробасил жрец. – А чего это вы со своими не поделили? Впрочем, не моё это дело, мирские хлопоты не должны занимать истинного служителя веры.

– Нам срочно нужен верховный жрец, – сказал Штенгель.

– А нет его, в замке он, – ответил жрец и пошёл обратно на свой пост у входа, где два его сменщика с невозмутимым видом продолжали нести свою службу.

– Постой, жрец.

– Чего тебе, капитан? Зачем тревожишь меня своими мирскими делами?

– Это дело напрямую касается жрецов. В городе начинается мятеж, и направлен он не только против герцога, но и против нашей веры.

– Есть доказательства? – нахмурился жрец и даже невозмутимые стражники на входе повернули голову, вслушиваясь в слова Штенгеля.

– Вот эти, – кивнул капитан на лежащих наёмников, – выкрикивали славу богу Ятгве, а ещё кляли нас, как еретиков и язычников.

– Что-то ещё?

Штенгель подошёл к одному из лейтенантов, сдернул с него серебряную бляху, внимательно осмотрел её и заключил:

– Подделка. Это липовые офицеры Тайной стражи. Напомню, каждая такая бляха освящена в храме Белгора. Следовательно, подделка такого опознавательного знака есть преступление и перед богом.

– И что ты хочешь от нас, капитан? – Жрец принял из рук Штенгеля бляху, поводил над ней рукой и брезгливо отшвырнул.

– Надо пробиться в замок, помочь герцогу и верховному жрецу.