Стерегущие золото грифы

Ан подошел вплотную к стеклу и прижал к нему кончики пальцев правой руки, словно желая растопить его как лед и проникнуть внутрь. Он вполне мог бы это сделать, но зачем? «Не дождалась меня. Нет-нет! Это я, я не успел, Ак…» Ее руки были как живые. Тонкие длинные пальцы, навечно замершие в одном положении. Какая маленькая и хрупкая. Смерть ли сделала это с ней, или она всегда такой была? Захотелось обнять ее, унести прочь или хотя бы укрыть своим телом от посторонних глаз.

Ан оглянулся. По залу бродили несколько человек. Он выбрал низкую круглолицую женщину с высокими скулами и раскосыми глазами. Сил оставалось катастрофически мало, но он должен узнать. Он положил руку на плечо женщины. Та резко обернулась, и Ан посмотрел в ее глаза. Совсем недолго, но этого хватит, чтобы примитивно объясниться.

– Простите, – сказал он, откашлявшись. – Мне нужна помощь.

Ответ он понимал через слово.

– Вам плохо? …белый… Здесь тяжело…

– Нет, нет, не плохо. – Он энергично замотал головой. – Девушка. Она кто?

Он показал в сторону Ак. Женщина улыбнулась.

– Я не отсюда. Далеко, – продолжал Ан. – Расскажите.

– Правды… не знает… говорят… – был ответ, из которого он ничего не понял.

– Пожалуйста, говорите проще. Мало знаю язык, – взмолился Ан. – Имя?

– Ее называют Ак-Кадын – «белая госпожа», – ответила женщина с благоговением.

Она взяла Ана под локоть и подвела к стеклу.

– Ей около двух с половиной тысяч лет.

– Лет? – переспросил Ан. – И зим?

– И зим, – тихо рассмеялась женщина, удивленная таким уточнением.

Из объяснений Ан разобрал мало. Укок, двадцать пять или двадцать шесть лет (и зим), пазырыкцы, болезнь, падение с лошади, смерть. И еще что-то о том, что останки Ак-Кадын несли зло.

– Нет, – возразил он. – Нет зла. Она спит.

– Я тоже так думаю, – согласилась женщина. – Надо прийти сюда и взглянуть на нее, чтобы убедиться. Те, кто сочиняет слухи, попросту не видели ее.

– Почему умерла? Какая болезнь? – спросил Ан, расстегивая кнопку на кармане штанов и нащупывая заветный пузырек с лекарством.

– Рак.

– Рак? Что это? Им еще другие болеют? Есть лекарство?

– Конечно болеют, и многие. Лечить научились, но не всегда успешно. И это долгий, тяжелый путь. Вы не знаете языка, вот и не поняли, какую болезнь я имею в виду.

– Да, наверное, не понял, – рассеянно ответил Ан и перестал слушать, что еще рассказывает женщина.

Его вспотевшие пальцы поглаживали пузырек с ярко-красной жидкостью. Вот как Кадын должна была спасти человечество. Не отгоняя духов из дыры в нижний мир, а руками Ана принеся лекарство от болезни, которой до нее никто не болел, но которая теперь медленно убивала людей в огромном количестве. Рисунки на теле и чистое сердце – значило ли это хоть что-нибудь? Или значение имела лишь их с Ак любовь и его готовность полететь на край света, чтобы помочь ей?

– Она прекрасна, – прервал Ан поток речей новой знакомой, снова касаясь пальцами стекла.

– Да, сохранилась прекрасно. Вы это хотели сказать?

Нет, Ан имел в виду совсем другую красоту, но промолчал. Он вздохнул и закрыл глаза. Его фигура слабо отражалась на глянцевой перегородке. Время тоже было стеклом – прозрачным, едва заметным, навеки отделившим его от Ак.

Ему предстояло освоиться в новом мире, научиться языку и обычаям, найти тех, кто смог бы воспроизвести лекарство. Где-то далеко его ждали растерянные люди и собственная семья. Укокцы не бросают своих… Но сначала нужно было восполнить силы, просто отдохнуть…

«Жди меня. Жди, как и прежде. Я вернусь к тебе. Буду возвращаться снова и снова, Ак».