Стереть из памяти

Как интересно! Заступившая на смену в десять утра Эльмира Степановна, никогда не жаловавшаяся на больную спину, вдруг начинает охать и стонать и отправляет свою напарницу с глаз долой, да еще по явно надуманному поручению, заведомо зная, что на его выполнение потребуется время. Для чего ей нужно было остаться на стойке регистрации одной? А ведь нужно было. Это очевидно.

Похоже, следователь Снегова пришла к такому же выводу.

– А вы никого не видели, когда из отеля уезжали? Кого-то, кто мог прийти к Эльмире Степановне.

– Да я много кого видела, – растерялась девушка. – Новых постояльцев, правда, не было. У нас же заезд с двух. А освобождают номера в двенадцать. Мы с Эльмирочкой Степановной потому и решили, чтобы я сразу ехала, пока работы немного. В ресторан люди шли, но тоже мало, все остальные раньше завтракают. Не в десять. Одна пара к бассейну направлялась. В халатах. От парковки такси отъезжало.

– Какое такси? – навострила уши следователь.

– Обычное. Яндекс-такси. Оно доктора привезло.

– Какого доктора?

– Дмитрия Владимировича Ермолаева. Я его знаю, потому что у него моя мама лечилась. Мы поздоровались, я села в свою машину и уехала.

Еще интереснее! Сразу после того, как Эльмира Степановна отослала свою напарницу, в отель приехал на такси доктор Ермолаев. И что ему было здесь нужно? Не с ним ли намеревалась остаться наедине пожилая администраторша? И не эта ли встреча закончилась ударом в висок?

Мария Олеговна что-то писала в своем блокноте. Лика вдруг подумала, что Снегова – хороший следователь и вряд ли упустит что-то действительно важное.

– Гликерия Павловна, пройдите, пожалуйста, в комнату для персонала и покажите, где вы стояли, что делали и к чему прикасались, когда увидели потерпевшую, – попросил капитан Спиридонов.

Лика послушно переступила порог, встала на то самое место, где оказалась, когда вошла сорока минутами раньше, обвела глазами комнату и вдруг замерла, будучи не в силах сказать ни слова. Слева от дивана стояли не замеченные ею ранее ярко-красные кеды.

Отпуск становился все более суматошным. Из отеля им пришлось поехать в полицию, где Снегова запротоколировала их показания. Затем Антон отвез Лику в больницу, узнать, как состояние Викентия. Тот по-прежнему был без сознания, но врачи делали все необходимое для детоксикации организма. Записав перечень вещей, которые необходимо привезти, они вернулись в отель, чтобы собрать все нужное, затем заехали в магазин, чтобы докупить то, чего не хватало, и снова вернулись в отделение, чтобы передать собранные пакеты.

Лика вздрогнула, когда дверь открылась и им навстречу вышел Дмитрий Ермолаев.

– Здравствуйте, – сказал он вполне доброжелательно. – Наслышан уже про ваши приключения. Но вы не переживайте. У вашего друга сильный организм, похоже, что он справится без видимых последствий.

– Уже известно, чем его отравили? – спросил Антон.

– Одним из лекарственных препаратов, содержащих гидроксизин, – ответил тот. – Это транквилизатор современного поколения, очень полезный в малых дозах, но вызывающий изменения сердечного ритма при передозировке. Хорошо, что у вашего друга большая масса тела, был бы на его месте кто-нибудь более щуплый, могли бы и не довезти.

Лика оглядела себя. Да, в ней пятьдесят восемь килограммов, а в Викентии – девяносто четыре. Убийца не знал про Викентия, он рассчитывал дозу, исходя из массы тела в два раза меньше. Если бы она осталась в номере одна и выпила оставленную воду, в которой растворили лекарство, то это ее не успели бы довезти до больницы. По лицу Антона она заметила, что он думает о том же самом.

– Вы так хорошо об этом осведомлены, потому что сами растворили этот ваш гидроксизин в воде и принесли ее в мой номер? – спросила она резко.

Ермолаев посмотрел на нее с удивлением.

– Разумеется, нет. С чего вы это взяли? С какой стати я должен желать вам вреда?

– У вас красные кеды, – выпалила Лика и замолчала.

В комнате для персонала в «Зеландии» тоже стояли красные кеды и принадлежали они не доктору Ермолаеву, а кому-то из персонала. Ирине? Гузели? Администратору, имени которой Лика не знала? Эльмире Степановне?

Доктор смотрел на нее как на больную.

– И что? Какое отношение мои красные кеды имеют к гидроксизину?

– Несколько дней назад меня ударил по голове человек в красных кедах. А потом кто-то стащил фотографии с вечеринки по поводу помолвки, чтобы помешать мне увидеть на них что-то важное. Но этот человек не был уверен, что я уже не увидела то, что может его выдать, поэтому решил меня отравить.

– И почему вы считаете, что это все сделал я?

– Вы ненавидели Регину Батурину, потому что она выдала ваш секрет отцу Анны. Вы сами признались, что теперь вас шантажировала Катя. Обе сестры мертвы. И вы приходили в гостиницу сегодня утром. Как раз в то время, когда Эльмиру Степановну ударили по голове.

– Я не бил по голове ни вас, ни Эльвиру Степановну. Признаюсь, что эта тетка мне никогда не нравилась, потому что была липучей до невозможности. Но за навязчивость не убивают.

– Зачем вы приходили в гостиницу?