Стерва

Я не даю ей договорить: моя ладонь на ее тонкой талии сжимается. Сэми вздрагивает, сначала опускает ресницы, а потом снова вскидывает их, а уже всем понятно, каким я бешенным становлюсь, когда она взмахивает ими. Ей не нужно специально заводить меня, она делает это невольно. Поэтому я набрасываюсь на нее, словно изголодавшийся на войне солдат. Я грубо раздвигаю ей ноги, срываю трусики, и, не потрудившись снять лифчик, вхожу в нее на полную, просто приспустив боксеры. Сэми вскрикивает, цепляясь своими пальцами за мои плечи, царапая меня, пока я целую ее, рыча ей в рот. Я целую ее, как умалишенный, поддавшийся ревности, поддавшийся сумасшедшей страсти. Я вдалбливаюсь в нее со стремительной скоростью, отчего мне чувствуется, как ноги Саманты сводит судорогами. Мы не прекращаем целоваться, сплетая языки. Я ласкаю своим ее рот, так же глубоко пробираясь, как и глубоко вхожу в ее киску своим членом. Она стонет и извивается в моих руках. Даже не думаю менять позу. Привстаю чуть-чуть, так мне лучше видно, как соединяются наши тела. Скрещиваю наши пальцы, пригвождая ее руки к кровати, не давая ей пошевелиться, не давая оседлать меня, как она это любит. Не сегодня и не сейчас. В этот момент я – босс, и мы будем трахаться так, как я хочу. Прижимаясь своим лбом ко лбу Сэм, я ловлю ее разгоряченный взгляд, глаза потемнели, губы приоткрыты, готовы для очередного поцелуя. И, потянув сильно за нижнюю, я возвращаюсь в обратное положение, чтобы наблюдать, как ее глаза закатываются от наслаждения. Мои толчки так сильны, что Сэм всхлипывает. От боли и от удовольствия.

– Ты не будешь его целовать, – шепчу я грозно, вбиваясь в ее лоно по-зверски. – Не будешь!

Ответом являются лишь стоны и всхлипы. Мои движения яростные и необузданные. Хочу этот хренов черный бюстгальтер выкинуть к черту, снять его с нее, но я не могу отцепить руки, потому что так я контролирую все происходящее.

– Слышишь меня? – настаиваю более жестко.

Я опускаюсь, касаясь своим животом ее живота. Глядя ей в глаза, наклоняю голову, чтобы через секунду засосать ее чувствительную кожу в области ключицы. Сэм вскрикивает, но обнимает меня ногами хлеще и крепче. И я не сдаюсь в темпе. Довожу нас обоих до одновременного невероятно мощного оргазма, и стоны с моих губ не перестают слетать, пока я кончаю в нее, изливаясь без остатка. Чистое блаженство!

Мы дышим быстро и часто, растворяясь друг в друге. Я это осознаю. Ее любовь. Ее безграничное счастье.

– Мне только одного не хватает, – посмеиваясь, произносит вдруг Сэми, когда я поваливаюсь на спину.

Она приподнимается на локте, улыбаясь, кладет другую руку мне на грудь, изучая редкие волосы на моей груди. Трется об мою щетину своим личиком.

– Чего же? – хрипло спрашиваю я, заинтересовавшись.

Сэм смеется чуть громче.

– Бокала белого сухого вина, – выдает она, и я вспоминаю, что еще до моего переезда в Испанию, она часто баловала себя этим напитком.

Я не разрешаю ей встать и передвигаться на ватных ногах на кухню. Я сам встаю, натягивая боксеры, который в порыве страсти бросил в другой конец комнаты и буквально лечу, чтобы принести ей то, что она хочет. Я действительно чокнулся, но точно от счастья.

Глава 27

Джереми

– Утром я виделся с Даниэль, – делюсь я радостью с лучшим другом. – Мы так мило общались, и я, между прочим, – вытащив руку из кармана брюк, жестикулирую ею, – узнал, что в садике ей нравится один мальчик. Сэм говорила, что она долго не могла забыть приятеля из Джексонвилла, но сейчас все в порядке.

Аарон хихикает.

– Дани растет. Я уже соскучился по тем временам, когда она часто гостевала у нас с Агнес.

Мы останавливаемся у узкой аллеи, около которой растут высокие деревья, листва которых почти целиком спала.

– Я думаю, вам пора заводить свою маленькую Дани, – предлагаю я Галлахеру, на что он ухмыляется, сощуриваясь, и прикрывая глаза рукой от полуденного ярко святящего солнца.

Нам нужно пройти до конца аллеи и подняться по извилистой лестнице, чтобы войти в здание Зимнего сада – здесь, бывает, проходят небольшие концерты и выступления. В Палм-Бей это случается не часто, но еще реже кто-нибудь празднует в Зимнем Саду свой день рождения. Конечно, нет никаких запретов, когда твой отец работает в администрации города. Аарон, подобно мне, приводит в порядок воротник своей белой рубашки, проверяет запонки на рукавах темного пиджака. Мы выглядим почти одинаково, только мой пиджак в темно-коричневую едва заметную клетку, а его – полностью черный. Направляясь вперед, я предвещаю вопросы друга.

– Вчера ночью, предполагаю, ты доказал Саманте, что быть с тобой – это ее лучший выбор, – сначала на его лице нет и тени улыбки, но потом он усмехается, как чертов поганец.

Я толкаю его плечом, заставляя друга, тем самым, расхохотаться громче. Он оборачивается ко мне, оглядывая оценивающе мой внешний вид.

– Ты изменился, и я думаю, она заметила это, – немного побыв серьезным, Рон начинает гоготать, словно придурок. – Хотя, честное слово, ты и раньше был очень милым.