Стерва

Галлахер сгибается пополам. Я сдерживаю себя, чтобы не зарядить ему в живот. Конечно же, не со всей силы и, конечно же, в шутку. Но все-таки я рад, что у него такое хорошее настроение, невзирая на то, что мы с Брисом делим одну девушку, между прочим, подругу Аарона и сестру его жены. Брис стал ему… кем? Они всерьез сдружились? Я не знаю, как назвать это. Но я, безусловно, не хочу портить их отношения, как бы они ни назывались.

– Знаешь, – заговаривает Рон, когда мы практически прошли всю аллею, – я не знаю, хороша ли была твоя идея с деньгами.

Оставив одну ладонь в кармане брюк, другой я зачесываю волосы назад и провожу ею по щетине. Меня настораживает замечание Галлахера.

– Влюбленный мужчина способен на отчаянные поступки. Просто запомни, – говорит он, хлопая меня по плечу, и наступает на первую ступень каменной лестницы.

Я беру друга за локоть, надеясь, что с моей стороны это было не слишком грубо, и поворачиваю его к себе. Я отпускаю его руку, пока он никак не среагировал.

– Что ты имеешь в виду? – обеспокоенно отзываюсь я.

Аарон вздыхает, и изо рта у него идет пар – на улице довольно холодно для осенней Флориды.

– Я не уверен в Брисе, – произносит парень, и я отмечаю, что интонации у нас схожи – мы звучим встревоженно.

– Я в нем тоже не уверен, – нервный смешок дает о себе знать.

– Ты не понимаешь, – Рон вновь спускается, равняясь в росте со мной.

Я закрываю лицо руками, протирая его, но когда убираю ладони, мой голос слышится тверже и жестче.

– Тогда объясни мне.

– Будь с ним осторожен, – быстро отвечает мне Рон, подаваясь чуть вперед. Он говорит прямо у моего уха: – Не думаю, что все так чисто, не думаю, что он так быстро согласился отпустить Сэм. Возможно, у него есть план.

Тогда Аарон выпрямляется, и мысли, которые атаковали меня со вчерашнего дня, проносятся вихрем у меня в мозгу. Что, впрочем, не к добру. Я не знаю, что готовит для меня этот праздник, но я безумно надеюсь, что никто больше не разлучит меня с Сэми. Больше никто не посмеет.

Вместе мы заходим в теплое помещение. Здесь просто огромное количество цветов и растений, играет ритмичная песня Олли Марса, под которую пара цыпочек пританцовывает. В углу я вижу экс-мера; он общается со своими коллегами, они поднимают бокалы, чокаясь. Официанты разносят напитки и угощения. Один из них подносит нам шампанское, и Аарон берет два бокала, чтобы один передать мне.

– Рад тебя видеть, Джер, – знакомый голос звучит очень близко, и я поворачиваю голову.

К нам приближается мистер Джон Галлахер. Он протягивает мне ладонь, а потом и своему сыну, и мы с огромным уважением пожимаем ему руку. Разговор завязывается сам собой.

– Мистер…

– Просто Джон, – перебивает меня отец Аарона, неободрительно цокнув языком. – Так и не научил тебя за все эти годы, как обращаться ко мне.

Он смеется вместе с Роном, а я могу лишь скромно улыбнуться. И все еще чувствую себя неловко. Я, конечно, виделся с ним по приезду из Испании – и с Джоном и с его женой, однако у меня такое чувство, что сегодняшний вечер пойдет наперекосяк. Галлахер старший говорит что-то еще, чему я продолжаю сдержанно улыбаться и кивать головой в такт его словам, но потом он озирается в поисках кого-то.

– А моей невестки все нет, – отмечает Джон, на что Аарон спешит ответить:

– Они с Самантой переодеваются внизу, в подвальной комнате. Ты же знаешь, пап, женщины приходят в сапогах и пальто сюда, а поднимаются наверх в летних платьях и босоножках, – отшучивается друг, но это действительно правда.

Галлахер старший поджимает губы, соглашаясь. Он отдает рядом стоящему официанту пустой бокал, забирает с соседнего подноса полный, и, приподняв его вверх, желает нам хорошего вечера, после чего скрывается в толпе разодетых и хорошо пахнущих людей. Не знаю, в какой момент эта толпа расходится, или, может, я только сейчас замечаю в дальнем конце Сада Бриса в светло-голубом официальном костюме. Макензи держит на своих руках мою дочь. Она, такая маленькая и беззащитная, и он, подонок, прижимает ее к сердцу. Потом отодвигается и улыбается, глядя на нее, дергая за одну из двух длинных ее косичек. Аарон замечает, куда я смотрю. Друг кладет свою руку мне на грудь, удерживая от необдуманных поступков. Я знаю, что мои глаза горят, я же могу видеть, как он общается беззаботно с гостями, обнимая моего ребенка. Моего ребенка! Какого черта?! Он и так получил Сэми на свой день рождения! Отбросив руку Аарона, я все же продвигаюсь вперед широкими шагами. Во мне бурлит ярость и гнев, но я прячу все это глубоко внутри себя, потому что Брис не один. Свой самый наивный взгляд устремляет на меня Даниэль. Она хлопает радостно в ладоши, улыбается, показывая свои редкие зубки, и дрыгает ножками, чем привлекает внимание Бриса к гостю, который недавно появился в Саду, но который играет в его жизни немаловажную роль.

– Джереми! – девочка ахает и радушно приветствует меня, пытаясь выбраться из объятий Бриса, чтобы скорее попасть в мои.