Стихи. 1964–1984

С. 403. «позор юбилейного Блока» Отвечая на вопросы «Блоковской анкеты», составленной и распространенной среди деятелей неофициальной литературы, Кривулин писал: «Фигура Блока стала частью массовой культуры. Юбилей должен только кодифицировать то, что уже произошло. Омерзительные юбилейные программы по телевидению. Одна черника и клюква, раздавленные на постели сгоревшего поэта. ‹…› Если развивать метафору Блока, сопоставившего музыку с историей, то имеет смысл, наверное, говорить об оркестре оглохших музыкантов, под руководством глухого дирижера пытающихся исполнить смесь из увертюры „Кармен“, Девятой симфонии Бетховена и Тринадцатой Шостаковича, исполнить так, чтобы глухие от роду слушатели получили впечатление о подлинном Духе Музыки и о рождении трагедии – из упомянутого духа» (Блоковская анкета. 1980 // Диалог (Ленинград). 1980–1981. № 3. С. 83–86.

С. 404. «и арфа африки с единственной струной» В ст-нии отразилось визуальное восприятие континентов и стран по их изображению на картах: так, абрис Африки вызывал образ арфы (сравнение, подкрепленное созвучием), а рисунок страны, занимавшей шестую часть суши (чем предполагалось гордиться) напоминал кровавую кляксу. «Единственная струна» Африки – экватор, находящийся почти посередине материка, отзывается лопнувшей струной в пьесе Чехова. Все расстояния условны; равновесие и гармония в мире держится на более сложных, верховных законах.

Семь стихотворений Льву Рубинштейну

Лев Семенович Рубинштейн (р. 1947) – друг и многолетний соратник Кривули-

на, стихи которого он любил и ценил, несмотря на непохожесть поэтики и творческого метода. «Как ни парадоксально, но термин „Московский романтический концептуализм“ впервые прозвучал не в самой Москве, а в конкурирующем с нею Ленинграде, на страницах самиздатского журнала „37“, где в 1978 году были опубликованы произведения Некрасова, Рубинштейна, Пригова, предваренные большой теоретико-философской работой Бориса Гройса, который и сформулировал основные принципы московского постмодерна и соцарта

‹…› Лев Рубинштейн написал немного. Несколько (не более полутора десятков) обширных композиций, состоящих из фраз-сегментов, каждый из которых занесен на отдельную библиотечную карточку и представляет собой сепаратное высказывание – реплику, цитату, просто бланкированный кусок картона, без единого слова, но иногда со знаками препинания. Эти типовые карточки в строго определенном порядке предъявляются читателю. Или слушателю, поскольку лучшая форма знакомства с опусами Рубинштейна – концертно-камерная, а сам автор, обладающий абсолютным музыкальным слухом, особо акцентирует не столько слова, сколько паузы между ними, задавая, таким образом, не только ритм высказывания, но и как бы выстраивая немой гиперсюжет, который держит внимание аудитории по всем законам драматургии, хотя никакого видимого или словесно обозначенного действия в самих квантах-высказываниях не содержится. Впечатление разорванного и заново насильственно скрепленного мира – мира, где поэту лучше и честнее молчать, нежели говорить, провоцирует главный эффект текстов – их одновременную трагедийность и ироничность. Ничего всерьез – но все более чем всерьез. Пауза у Рубинштейна способна улыбаться, рыдать, обличать и успокаивать» (Кривулин В. Полвека русской поэзии [Предисловие] // Антология новейшей русской поэзии. Милан, 2000).

С. 411. «февраль подоспеет – и я обнаружу». Ср.: «И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет» (Откр 21, 1).

Dubia. Из стихов Арно Царта

Dubia (от лат. dubius – сомнительный) произведения, предположительно приписываемые тому или иному автору. Арно Царт – мистификация, придуманная Еленой Шварц и подхваченная В. Кривулиным, С. Стратановским и А. Мироновым. См. об этом: Шварц Е. Происхождение Арно Царта // Шварц Е. Собр. соч.: В 5 т. Т. 3. СПб.: Пушкинский Дом, 2002. С. 325–329. Стихи «Арно Царта-младшего» публиковались в самиздатских журналах «Обводный канал» (№ 3, 1982) и «Часы» (№ 41, 1982). Литературные споры о праве на вымышленное имя нашли отзвук в «Повести о Лисе» (1987) Елены Шварц:

– Еще болтают – здесь объявился некий
Поэт, стихи подписывает Арно Царт.
– Вот самозванец! И хорош собой?
В нем силы много жизненной?
– Не знаю, все недосуг
Мне было повидать,
А прозывается
Как будто Кри-ву-лин.
– Уж не китаец ли? Я навещу его.
К поэтам я питаю с детства слабость.

С. 448. «под морозец мандаринный» и примыкающее к нему ст-ние