Читаем Стихи. 1964–1984 полностью

Стихи. 1964–1984

Виктор Б. Кривулин , Михаил Я. Шейнкер , Ольга Борисовна Кушлина

Слышу клекот решетки орлиной,чудный холод чугунных цветов –тень их листьев легка, паутинамне на плечи легла, охватиласловно сетью. Хорош ли улов?О, как ловит нас на созерцаньимир теней. Рыболовная снастьнам раскинута – очерк ли зданья,голубой ли решетки мерцанье,льва ли вечно раскрытая пасть.Приоткрывшийся зев – о, не здесь ливход в подземное царство Шеол,где бы с шорохом легким воскресливсе цветы из металла и жести,где бы с хрустом проснулся орел,но зато где бы я обратилсяв неподвижно-бесформенный ком,в слиток тени – и голос мой слилсяс гулом пчел над бездонным цветком…

Весна 1971

В цветах

В цветах, источающих зной,в тяжелоголовых и сонныхцветах – в мириадах и сонмахцветов, восстающих из гнили земной, –сгущается преображенного тленаневидимое существо,текучего запаха демон,и тянутся пальцы его,мне в грудь погружаясь, как в пену.Земля меня тоже впитает –шипя и пузырясь –в песок уходящую жизнь…Вино дорогое в подвалах,где плесень и сырость,цветы в состояньи подземном, прекрасном на вырост –все выйдет когда-то наружу,все в дух обратится.Вселенная запаха! примешь ли тленную душуцветов и цветов очевидца?обнимешь ли, гной из себя источая,всей памятью пьяной небывшего рая?..

Июнь 1971

Пир

Жирных цветов ярко-красные ртывлагу прозрачную взглядажадно пригубили – не отстранить.Что же ты, зренье, не радо,что же не счастливо тысамой возможностью жить?Я не смотрю, и опущены веки.Багровые тени мелькаютхищными вспышками тьмы.Даже и в памяти не отпускаюткровососущие губы! Навекижертвы цветов шевелящихся – мы.Преображение в красноголовых,в отяжеляющих стебли своиболью и жизнью чужой –самая чистая форма любви,освобожденной от жеста и слова,тела земного, души неземной.Нечему слиться и не с чем сливаться!Есть обращение виденья в свет,судорога перехода,оборотней бесконечное братство,вечное сестринство – Смерть и Свобода –Пир человекоцветов.

Сентябрь 1972

«Когда в руке цветок, то пальцы неуклюжи…»

Когда в руке цветок, то пальцы неуклюжи,совсем чужие мне, настолько тяжелы,И хрупкой форме голос мой не нужен,когда он напряжен или простужен,когда он пуст, как темные углы.Когда в руке цветка трепещет тонкий запах,то кожа лепестков шершава и груба.О, где же не стеснен, и где не в жестких лапах,и где свободен дух от пальцев наших слабых –от своего свободолюбия раба?

1971