— Вернись — тебя я попросил. Но ты уже вошла.И подбежал к ногам сквозняк из дальнего угла.И дрогнула у кресла ель, и медленно сошлиК подножью иглы, словно сель. А с уровня землиИз-за окна — где снег лежал каленее стекла —Тянуло в дымное окно поземку через щель.Вернись — тебя я попросил — еще открыта дверь.— Вернись — тебя я попросил. Но ты уже вошла.И руки мне на грудь легли. А из моей груди —Навстречу им — ладони две мою прогнули грудь…О, смилуйся. О, не входи в меня еще чуть-чуть.Ты центром времени была, основой всех основКак в центре солнечных часов блестящая игла,Что тает в солнечных лучах и в мареве дрожит.А тень на циферблат легла, и здесь она лежит.А тень на циферблат легла, закинув тени рук.Мне тень обозначала час и означала день.О, не входи на этот круг, любимая, мой прежний друг,Ты — как собаку — уведешь возлюбленную тень.Она на звук твоих шагов отозвалась во мне.Ее ладони на груди — на этой стороне…Ну, не входи. Войдешь, и там она прильнет к ногам —Поволочится за тобой — по судьбам — по пятам.Кто мне тогда означит час, чтоб, отвратив свой взглядОт мельтешенья мелких строк, мне оглядеть закат?И доглядеть — отворотив глаза от этих строк —И развернуться в темноте ногами на восток.