Не уходи. Я жизнью заплачуЗа твой побег…Вернешься — не заплачу,Не засмеюсь,От ревности не вздрогну,От боли от былой не закричу.Любимая, все это не любовь!Друзья поймут и все осудят снова.Но выше понимания людского,Любимая, вся эта нелюбовь!Нам высший смысл ниспослан с высоты.Смысл этой жизни странной и короткой,Смысл жизни — жить!Тебе я буду лодкойСредь моря этой смертной суеты.Как ты одна — печаль моя и страх —Как ты пойдешь по этой глубине?Когда плывешь — зачем ты не во мне?Когда я пуст — зачем я на волнах?Я помню, там, в каком-то там былом
Я помню, там, в каком-то там былом,Былого не было, все было лишь сегодня.Сегодня улица, и дерево, и дом.И девочка- да, девочка — увы,(Осьмнадцать было ей,Что, собственно, не то жеЧто восемнадцать, а — на век — моложе),Однажды не сносила головы.Мою ли голову несла тогда судьба,Ее ли голову, но тайное пристрастьеК истокам первородного грехаМы называли счастием — да, счастьем…Хоть счастье, как мы помнили — борьба…Все было чисто, искренне и мило:Я брился полотенцем и без мыла,Спал до полудня, ел, что бог пошлет.Бог посылал в лице, ну, скажем, тещи —Ни искушенье, ни святые мощи,А всякое клубничное с малинойИ прочее — для дочери любимой,Что в эти годы только и идет впрок и не впрок,О да! ученья ради,И что нам только почта ни несла! —Плодов заморских нежные телаКогда десятком, а когда по паре,А чаще же в едином экземпляре,Поскольку, знать, не ведала она,Ну, скажем, теща, что ее ребенокЕдва-едва из бантов и пеленок,И, Боже мой! Любовница! Жена!Наложница! Возлюбленная! Право…Любовь в те годы — детская забава.Я помню там, в каком-то там былом,Былого не было. Все было лишь сегодня.Сегодня улица, и дерево, и дом…И дерево! Да, дерево, не сводня,А дерево, словно свеча Господня,Нас каждой полночью венчало в доме том.Во тьме светилась женщина нагая,И дерево, к ней ветви простирая,Одаривало ломким серебром.И помню я, как юная ДанаяСмеялась, эти слитки отвергая,Укрывшись моим стареньким плащом.Я помню там, в каком-то там былом…В ином оно мне явится иным:Отвесно восходящее, как дымВ безветрии, в бесстрастности высокойОно летит, летит у самых окон…Но не серебряным, а пепельно-седымМне видится все тот же летний тополь,Но не серебряным, а пепельно-седым.Речитатив о ночном выпасе