Несчастливы те, кто упорноСтарается, роясь в пыли,Чужие повыдергать зернаИз горькой Российской земли.За что им, убогим, бороться?Какую испытывать боль? —Империя без инородцевУже не империя – ноль.Из нынешней тьмы басурманскойВернуться назад не просиВ век киевской, дохристианскойИ незамутненной Руси.Скрипели арбы и телегиЗа сумрачным тем рубежом,Где гнали в полон печенегиСлавянских медлительных жен.Где, в бога Перуна не веря,Укрывшая шкурами грудь,Мешалась с древлянами жмеря,И с чудью немытая жмудь.Где хлеб истребляли пожары,Где, вновь набегая и вновь,Мешали с славянской хазарыСтепную дремучую кровь.Была к своим детям жестокаЗемля, для любого ничья.Здесь общего нету истока,Единого нету ручья.Здесь врозь разбегаются реки,И, замкнутый вычертив круг,Морями варяги и грекиОтрезали север и юг.1987
Инородец
Не ощущай себя уродцем,Напрасно душу не трави,Оставлена за инородцемСвобода в выборе любви.Судьба возможная инаяЕму рождением дана,И для него земля роднаяНе мать, скорее, а жена.Лишь обрусевший чужеземец,Прошедший множество дорог,Мог полюбить ее, как немецС фамилией короткой «Блок».Преодолев свою натуру,Хранили верность ей по гробПолушотландец, полутурок,И даже – полуэфиоп.Когда ревнитель чистых геновЗубами рвет тебя, как зверь,Когда толпа аборигеновТвою выламывает дверь,Тебя утешит убежденье,Что этот дом, и этот дымТы выбрал сам, не от рожденья,А сердцем собственным своим.1987
«Боюсь запоздалой любви…»
Боюсь запоздалой любви,Беспомощной и бесполезной.Так детских боятся болезней,Сокрытых у взрослых в крови.Боюсь запоздалой любви,Щемящей ее ностальгии.Уже мы не станем другими,Как годы назад ни зови.Был потом посолен мой хлеб.И все же, уставший молиться,Боюсь я теперь убедиться,Что был я наивен и слеп.Когда на пороге зима,Высаживать поздно коренья.Милее мне прежняя тьма,Чем позднее это прозренье.Боюсь непрочитанных книг,Грозящих моим убежденьям, —Так кости боится старикСломать неудачным паденьем.1987