Стихи-Я Пушкина (СИ)

– Еще один раз оживет на небольшое время.

Еще раз, следовательно, рассматривая Пушкина и Шекспира надо всегда иметь в виду:

– Содержание их произведений разложено на ДВЕ части, а не находится только в одном Тексте – часть информации в Читателе, в Зрителе театра заложена априори.

Именно Читатель расшифровывает, показавшиеся недоступными Виссариону Белинскому Повести Покойного Ивана Петровича Белкина, – недоступными, имеется в виду, как имеющие хоть какой-то интересный смысл.

Именно Читатель Правит все Ошибки Вильяма Шекспира в Двух Веронцах, он, Зритель пьесы в театре именно себя видит в роли того дуба зеленого – или что у них еще там в Англии и Италии – который играет роль Итальянского леса, неочевидного в Англии.

Читатель, следовательно, это и есть Тот Черный Человек, которого боялся Моцарт и который Чернил в глазах народа Царя и Пушкина в Воображаемом Разговоре Пушкина с Александром 1.

Первый смысл здесь в том, что ЧЕРНИТЬ здесь означает:

– Делать неотличимым, – Царя от Пушкина, Моцарта от Сальери во время их перехода один в другого.

Второй смысл – почему Моцарт его испугался, этого черного человека – Читателя, Слушателя – что понял или почувствовал:

– Если его знания, его произведение уходят к Черному Человеку, заказавшему ему реквием – то это Предвидение, что сам он:

– Умирает. – Умирает, как тот замерзший Звук в книге про Мюнхгаузена, который потом сможет пройти по Шекспиру – Тоннелю, соединяющего Две Скрижали Завета – и вновь ожить в тепле Человеческих Струн. – И:

– И именно этим отличался Аполлон от Марсия, что мог умирать во время игры, передавая свою музыку по тоннелю Двух Скрижалей Завета – впрочем, тогда еще не существовавших – но!

Но время в этом случае, как раз не имеет значения, ибо есть только Жизнь.

Две Скрижали и придуманы Богом, и даны Человеку именно для того, чтобы он мог дважды войти в одну и ту же реку, чтобы Иисус Христос во время Воскресения мог вернуться назад, к Адаму и спасти его от греха, повергшего всё человечество в рабство.

Сложность для логических работников, литературоведов того, что делали Шекспир и Пушкин, и как точно также написано Евангелие в том, что кроме очевидной логики деления мира на две части, Сцену и Зрительный Зал, существует и НЕВИДИМОЕ точно такое же деление, оно проходит не только между Человеком и Книгой – что еще можно заметить, если не считать человека только артефактом этого грешного мира, но деление:

– Внутри самого человека, когда текст, идущий в одном направлении – говорит, например, Царь, что значит, Он сейчас находится на Сцене – переходит к Я, к Поэту, к Пушкину, который только что был в ЗЗ – Зрительном Зале, – и Человек Думающий – каким себя считает каждый литературовед почти – решает однозначно, как решил и С. М. Бонди:

– Это говорит не Пушкин, а Царь! – хотя видит явное противоречие по тексту.

И вместо того, чтобы передать слово Поэту, Я – в Воображаемом Разговоре с Александром 1 – оставляет слово за Царем, и при этом! меняя смысл текста на противоположный – убирается или наоборот добавляется частица НЕ, не так как было у Пушкина, а:

– Всё наоборот.

Получается непонятно зачем написано – или дано человеку сверху Евангелие, что его конструкция абсолютно и совершенно недоступна большинству людей, которые сами по себе люди честные, такие, как Бонди и Аникст. По крайней мере, не похоже, что их запугал академик Лысенко, пообещав на всякий случай послать пасти кур на его полях, чтобы их меньше воровали крестьяне, работающие надсмотрщиками над этими курами, которые должны были чинно и благородно кушать колорадских жуков на картофельных полях по одной лишь причине:

– Только бы не плодить здесь генетиков!

Собственно, Бог предположил – авось и знал точно – что Человек не только теперь должен знать, что мир – это не Литой Телец, а имеет деление на Две Части, на Две Скрижали Завета, но деление это не такое, что можно увидеть, как человек не может увидеть:

– Театр в самом себе, – в себе проходит это деление Позитрона по плоскости симметрии, как честно сообщил Л. Д. Ландау.

Вот это деление Предложения на две части в себе человек не замечает, но автоматически чувствует, – как об этом и расписано Пушкиным в декларации его – Хомо Сапиенса – прав под названием:

– Когда Макферсон издал Стихотворения Оссиана.

Человек может даже заметить эту игру ума в себе, но принять, увы, за:

– Фефект речи, – ибо:

– Ну, так же не бывает!

Как и было, кода я первый раз прочитал подробную статью Бонди про Воображаемый Разговор с Александром 1 – сразу понял, что Пушкин прав, а профессор, несмотря на его честный и подробный разбор всех деталей – ошибся, – но!

– Почему? – непонятно.

Тем не менее, не только я – многие до меня – это чувствовали, что Пушкин прав. Более того, власть настолько понимала важность этого противостояния – можно сказать между Пушкиным и Царем – что в 1948 году приняла официальное решение:

– Как правильно читать Текст Пушкина Воображаемый Разговор с Александром 1 – по Бонди.

Вывод:

– Кто-то, действительно, живет в Кремле, кто ВСЁ:

– З-н-а-е-т-т-т.