Стихия страха

Я прогнулась, стараясь расстегнуть на нем брюки и освободить нескромное сокровище, за которым слишком долго охотилась. То ли от моего прикосновения к горячей плоти, то ли от неловко задетой прокушенной губы, но Кысей вдруг дернулся, и сонный туман в его глазах рассеялся. Он перехватил мою руку и прижал ее к постели, нависая надо мной и пристально вглядываясь в глаза.

- Это не сон, - ошеломленно пробормотал он.

Однако я не собиралась так просто сдаваться и попыталась удержать добычу, сжав его бедра ногами и норовя опрокинуть на спину. Кысей отпрянул, выпутываясь из моих объятий и садясь на кровати.

- Ты пришла... вы... Вы пришли в себя? - его голос дрожал, а глаза были темнее ночи.

Я уже понимала, что он опять ускользнул из ловушки, но желание затмевало голос разума.

- Вернитесь в постель, - хрипло прорычала я и стукнула кулаком по подушке. - Сколько уже можно издеваться надо мной?

- Что?!? - задохнулся он, пытаясь застегнуть брюки. - Так это я издеваюсь? Как давно вы все вспомнили?

Он вгляделся в меня и побледнел.

- Господи! Да вы же притворялись все это время! Пока я с ума сходил от волнения за вас, вы... вы потешались, устраивая жестокие выходки...

В глазах потемнело от злости, я рванула к нему и схватила его за рубашку, пытаясь повалить на кровать. Он легко оттолкнул меня, и я упала обратно.

- Я бросил дознание, нянчась с вами... Смешно было, да? Господи, да вы же чуть не сделали из меня детского растлителя!..

Я оторопела настолько, что потеряла дар речи.

- Когда я лгал и осквернял святыню, чтобы защитить вас... Даже тогда я не чувствовал себя гаже, чем вчера, обуреваемый порочной похотью... - у него дрожали пальцы, он не мог застегнуть ремень на брюках, которые морщились предательским бугром. Кысей поднял на меня взгляд и тяжело сглотнул. - Похотью к ребенку, как я думал...

Я обнажила себе плечо и склонила голову набок.

- Что за глупости вы несете? Я не ребенок. Почему вы противитесь желанию? - я выразительно кивнула на его оттопыренные брюки и облизнула губы. - Идите ко мне, хватит уже мучить нас обоих...

Кысей прикрыл глаза и что-то прошептал. Я соскользнула с кровати, подошла к нему и упрямо потянула за пряжку ремня.

- Какая же вы дрянь. Убирайтесь отсюда! - он перехватил мою руку, заломил ее за спину и потащил меня к двери.

- А дневник был занятным...

Кысей замер, потом резко развернул меня к себе. Я широко ухмыльнулась ему в ответ.

- Забавно, что вы оставили его у себя. Тайком перечитывали, да? Я вот думаю, может, вас одолевали порочные желания вовсе не из-за меня? Может, вы тоскуете по суровой мужской ласке профессора? Вас заводят описания его любовных похождений?..

- Заткнитесь! - его глаза потемнели от злости, он замахнулся.

- Ударьте, если вам так хочется. Так будет даже лучше. Больше поверят, когда я обвиню вас в изнасиловании!

Я вырвалась из его рук и начала раздирать на себе рубашку. Он стоял, опустив руки и сжав их в кулаки. Желваки перекатывались на его скулах.

- Господи, да вы просто дрянной ребенок, жестокий и глупый. Ребенок, который даже не понимает, что причиняет боль другим...

- Красивый ребенок, которого вы вожделеете? - уточнила я, царапая себя.

- Нет, уродливый. Вы уродливое и мерзкое чудовище...

Я прижалась к нему, повиснув у него на шее.

- Сейчас я позову на помощь, и сбегутся ваши друзья... - зашептала я ему. - Что они подумают, застав меня в разорванной рубашке и в вашей постели? Кто же из нас окажется мерзким чудовищем, насильником, растлителем?..

Я провела ладонью по его щеке, он тяжело дышал, крылья его носа трепетали от гнева. Мне так хотелось получить его...

- Я же чувствую ваше желание... Не упрямьтесь, ну пожалуйста, - я почти умоляла. - Обещаю, что буду с вами ласкова...

Кысей почему-то вздрогнул от моих слов, прикрыл глаза и прошептал горько:

- Да простит мне Единый, - а потом схватил меня за волосы и повалил на кровать лицом вниз, крепко к ней прижав.

Не веря в удачу, я даже не сопротивлялась, лишь пробормотала растерянно:

- Однако... Не думала, что порочные фантазии профессора вас так вдохновят...

Он задрал на мне рубашку, и я услышала, как он расстегивает ремень на брюках.

- Осмелюсь заметить, что поза сзади не слишком удачна для первого раза... Вашего первого раза...

Кысей в ответ лишь засопел, а в следующую секунду я вскрикнула от боли, едва сдерживая злые слезы. Он наклонился ко мне и сказал:

- Если ведете себя, как ребенок, то не удивляйтесь, что с вами поступают, как с ребенком! Дрянным нашкодившим ребенком!..

Боль от ремня опять ожгла мне задницу. Я дернулась, но он придавил меня коленом.

- Не смейте!.. - я захлебнулась от обиды и унижения. - Вы не смеете!

- Если родители вас не пороли, то всегда можно наверстать упущенное, - зло выдохнул он, обрушивая очередной удар ремня.

Я закусила губу, чувствуя, как злость и боль затмевают разум.

- Бабка порола меня так часто, что мне не привыкать. Вам до нее далеко! - выкрикнула я.

- Заткнитесь! - еще один удар отозвался болью.

- Вам технику еще оттачивать и оттачивать! Ничего не умеете!