Читаем Стихотворения полностью

Примирившие дьявола и бога… – Курды, один из древнейших народов Передней Азии, расселены в основном по территории Турции, Ирана, Ирака. Некоторое количество курдов проживает в том числе и в Армении. Часть курдов является езидами, то есть исповедует особую религию, которая восходит к зороастризму и впитала в себя элементы древнеиранских верований, ислама, иудаизма, христианства и идолопоклонничества. Согласно современным представлениям о религии езидов, у них вообще отсутствует понятие о самостоятельности злого начала. Езиды поклоняются воплощению верховного демиурга, падшему ангелу (который обязательно будет прощен) Малаки-Таузу, изображаемому в виде павлина. То, что главный объект поклонения езидов отпал от верховного божества, стало причиной представления о том, что езиды поклоняются дьяволу.

10. «Какая роскошь в нищенском селенье…»

Какая роскошь в нищенском селенье… – Имеется в виду поселок Аштарак (позднее ставший городом).

11. «Я тебя никогда не увижу…»

На дорожный шатер Арарата… – Возможно, автор подразумевал не столько облик горы, сколько предание о том, что ковчег Ноя пристал именно к Арарату, иными словами, здесь завершилось путешествие, обитатели ковчега обрели жилище.

12. «Лазурь да глина, глина да лазурь…»

Как близорукий шах над перстнем бирюзовым… – Близорукость очень распространена у горских народов.

«Не говори никому…»

При жизни автора напечатано не было.

Или чернику в лесу, // Что никогда не сбирал. – В книге «Путешествие в Армению» О. Мандельштам признается, что ребенком из самолюбия и гордыни не ходил за ягодами и не собирал грибы.

«Колючая речь араратской долины…»

При жизни автора напечатано не было.

А близорукое шахское небо

… – См. комментарии к стихотворению «Лазурь да глина, глина да лазурь…».

«На полицейской бумаге верже…»

При жизни автора напечатано не было.

На полицейской бумаге верже… – Верже называется сорт писчей, почтовой или рисовальной бумаги с водяным знаком в виде сетки, состоящей из набора взаимно перпендикулярных линий, причем в одном направлении линии расположены гуще, чем в другом. «Полицейской» бумага названа потому, что О. Мандельштам утащил несколько листков такой бумаги в архиве (то есть из присутственного места), где собирался устроиться работать.

Ночь наглоталась колючих ершей… – Бумага, подаренная поэту в Тифлисе, была с водяными знаками. Сохранился автограф стихотворения «Колючая речь араратской долины…» на бланке Тифлисского Дворянского заемного банка. Бумага, на которой напечатан бланк, имеет водяные знаки в виде звезд и птиц.

Пишут и пишут свои раппортички. – Автор создает понятие, производное от аббревиатуры РАПП – Российская ассоциация пролетарских писателей. Эта организация, существовавшая в 1920 – 1932 гг. и претендовавшая на исключительное положение в литературе, вела жесткую борьбу с прочими литературными организациями и объединениями, не гнушаясь и прямыми политическими доносами.

«Дикая кошка – армянская речь…»

При жизни автора напечатано не было.

О, лихорадка, о, злая моруха! – В народных говорах морушкой называется повальная болезнь или смерть.

Старый повытчик, награбив деньжат… – Повытчиком в старину называли должностное лицо, которое ведало в суде делопроизводством.

Бывший гвардеец, замыв оплеуху. – Оплеуха, то есть удар по лицу – тягчайшее оскорбление, которое следовало смывать кровью. В данном случае обиженный трусливо уклонился от дуэли.

И суждено – по какому разряду?.. – Похороны производились по высшему, первому и т.д. разрядам. Здесь понятие о разрядах спроецировано на саму смерть, акт экзистенциальный.

Да эрзерумская кисть винограду. – Отсылка к «Путешествию в Арзрум» (1824) А.С. Пушкина.

Ленинград

Впервые: «Литературная газета», 1932, № 53, 23 ноября.

Я на лестнице черной живу, и в висок… – Черная лестница, обязательный в прежние времена атрибут городского дома для состоятельных жильцов, вела на кухню и предназначалась для прислуги и мелких просителей, в отличие от лестницы парадной, которой пользуются полноправные жильцы.

Ударяет мне вырванный с мясом звонок… – Деталь вполне реальна: звонок в квартиру брата О. Мандельштама был вырван.

«С миром державным я был лишь ребячески связан…»

Впервые: журнал «Звезда», 1931, № 4.

Я убежал к нереидам на Черное море… – Нереидами в греческой мифологии называются морские нимфы, дочери морского старца Нерея. Пятьдесят или по другим источникам сто нереид живут в морских пучинах, водя там хороводы. В лунные ночи они выходят на берег, танцуют и поют песни.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная библиотека поэзии

Возвращение Чорба. Стихи
Возвращение Чорба. Стихи

Сборник рассказов и стихотворений, опубликованных ранее в различных эмигрантских изданиях, был подготовлен Набоковым в июне 1929 г.; вышел из печати в декабре того же года.Спустя четверть века в книге «Русская литература в изгнании» Струве дал сжатый, но очень точный анализ всей набоковской лирики — в том числе и стихотворений из «Возвращения Чорба». «В <…> тщательно отобранных стихотворениях, вошедших в "Возвращение Чорба" <…> срывов вкуса уже почти нет, стих стал строже и суше, появилась некоторая тематическая близость к Ходасевичу (поэту, которого зрелый Набоков ставил особенно высоко среди своих современников), исчезли реминисценции из Блока, явно бывшие чисто внешними, подражательными, утратилось у читателя и впечатление родства с Фетом, которое давали более ранние стихи Набокова (сходство и тут было чисто внешнее, фетовской музыки в стихах Набокова не было, он был всегда поэтом пластического, а не песенного склада). <…> Стихи "Возвращения Чорба" в большинстве прекрасные образчики русского парнасизма; они прекрасно иллюстрируют одно из отличительных свойств Набокова как писателя, сказавшееся так ярко в его прозе: необыкновенную остроту видения мира в сочетании с умением найти зрительным впечатлениям максимально адекватное выражение в слове».Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Стихи и поэзия
Университетская поэма
Университетская поэма

В конце 1926 года Набоков пишет «Университетскую поэму» — 882 стиха, 63 строфы по 14 строк. Главным предметом исследования в поэме представляется одиночество, будь то одиночество эмигранта, студента или старой девы.«Университетская поэма» — это также дань Пушкину. В поэме такое же количество строк в песне и такая же структура песни, как и в «Евгении Онегине», а ее строфа старательно переворачивает ту форму, которую изобрел для своей строфы Пушкин: четырнадцатая строка в пушкинской схеме становится первой у Сирина, женская рифма превращается в мужскую, а мужская — в женскую. Сирин показывает молодым поэтам, которых он рецензировал, что можно делать со стихом: общая схема, индивидуальные открытия.Несмотря на все ее хрупкое обаяние и великолепный комментарий к Пушкину, «Университетская поэма» все-таки представляется слишком сдержанной, в ней слишком мало пушкинской музыки и пушкинской страстности. Хотя Пушкин бывал и хрупким или холодным, он, кажется, всегда пил жизнь залпом. «Университетская поэма», дивного фарфора сервиз из тридцати шести предметов, позволяет нам разве что цедить жизнь маленькими сладкими глотками. Однако Иван Алексеевич Бунин, великий старейшина эмигрантской литературы, был иного мнения. Сразу после выхода поэмы он написал Сирину письмо, в котором чрезвычайно тепло отозвался о ней.Б. Бойд. «Владимир Набоков. Русские годы»

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Проза / Русская классическая проза
Горний путь
Горний путь

По воле судьбы «Горний путь» привлек к себе гораздо меньше внимания, чем многострадальная «Гроздь». Среди тех, кто откликнулся на выход книги, была ученица Николая Гумилева Вера Лурье и Юлий Айхенвальд, посвятивший рецензию сразу двум сиринским сборникам (из которых предпочтение отдал «Горнему пути»). И Лурье, и Айхенвальд оказались более милосердными к начинающему поэту, нежели предыдущие рецензенты. Отмечая недостатки поэтической манеры В. Сирина, они выражали уверенность в его дальнейшем развитии и творческом росте: «Стихи Сирина не столько дают уже, сколько обещают. Теперь они как-то обросли словами — подчас лишними и тяжелыми словами; но как скульптор только и делает, что в глыбе мрамора отсекает лишнее, так этот же процесс обязателен и для ваятеля слов. Думается, что такая дорога предстоит и Сирину и что, работая над собой, он достигнет ценных творческих результатов и над его поэтическими длиннотами верх возьмет уже и ныне доступный ему поэтический лаконизм, желанная художническая скупость» (Айхенвальд Ю. // Руль. 1923. 28 января. С. 13).Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков , Владимир Набоков

Поэзия / Поэзия / Стихи и поэзия
Стихи, 1916
Стихи, 1916

Свою литературную деятельность Владимир Набоков (Сирин) начинал не с прозы, а со стихов. В 1916 г., еще будучи учеником Тенишевского училища, на собственные деньги, полученные по наследству от скоропостижно скончавшегося «дяди Руки» (Василия Рукавишникова), юный Набоков издает книгу стихотворений, которую, как потом чистосердечно признавался писатель, «по заслугам немедленно растерзали те немногие рецензенты, которые заметили ее». Среди этих хищников был преподаватель Тенишевского училища Василий Гиппиус По воспоминаниям Набокова, «В. В. Гиппиус <…> принес как-то экземпляр <…> сборничка в класс и подробно его разнес при всеобщем, или почти всеобщем смехе. <…> Его значительно более знаменитая, но менее талантливая кузина Зинаида, встретившись на заседании Литературного фонда с моим отцом <…> сказала ему: "Пожалуйста, передайте вашему сыну, что он никогда писателем не будет"»Н. Мельников. «Классик без ретуши».

Владимир Владимирович Набоков

Поэзия

Похожие книги

100 шедевров русской лирики
100 шедевров русской лирики

«100 шедевров русской лирики» – это уникальный сборник, в котором представлены сто лучших стихотворений замечательных русских поэтов, объединенных вечной темой любви.Тут находятся знаменитые, а также талантливые, но малоизвестные образцы творчества Цветаевой, Блока, Гумилева, Брюсова, Волошина, Мережковского, Есенина, Некрасова, Лермонтова, Тютчева, Надсона, Пушкина и других выдающихся мастеров слова.Книга поможет читателю признаться в своих чувствах, воскресить в памяти былые светлые минуты, лицезреть многогранность переживаний человеческого сердца, понять разницу между женским и мужским восприятием любви, подарит вдохновение для написания собственных лирических творений.Сборник предназначен для влюбленных и романтиков всех возрастов.

Александр Александрович Блок , Александр Сергеевич Пушкин , Василий Андреевич Жуковский , Константин Константинович Случевский , Семен Яковлевич Надсон

Поэзия / Лирика / Стихи и поэзия