Стихотворения (1809-1816)

И твой поток, кровав и ал,
Как лава, царства затоплял;
Ты потрясала шар земной,
Пространство озарив грозой,
И солнце затмевала ты,
Его свергая с высоты.

4

Сверкая, радуга растет,
Взойдя с тобой на небосвод;
Из трех цветов она слита,
Божественны ее цвета;
Свободы жезл их сочетал
В бессмертный неземной кристалл.

5

Цвет алых солнечных лучей,
Цвет синих ангельских очей
И покрывала белый цвет,
Которым чистый дух одет, —
В соединенье трех цветов
Сияла ткань небесных снов.

6

Звезда отважных! Ты зашла,
И снова побеждает мгла.
Но кто за Радугу свобод
И слез и крови не прольет?
Когда не светишь ты в мечтах,
Удел наш — только тлен и прах.

7

И веяньем Свободы свят
Немых могил недвижный ряд.
Прекрасен в гордой смерти тот,
Кто в войске Вольности падет.
Мы скоро сможем быть всегда
С тобой и с ними, о Звезда!

_{Перевод В. Иванова}

Прощание Наполеона

(С французского)

Прощай, о страна, над которой восстала
Тень славы моей, что росла без границ!
В анналы твои моя доблесть вписала
Немало блестящих и мрачных страниц.
Когда, завлеченный побед метеором,
Свернувши с пути, проиграл я войну,
Меня трепетали народы, которым
Был страшен я даже в позорном плену.
Прощай же, о Франция! Венчан тобою,
Тебя превратил я в бесценный алмаз;
Ты пала, подкошена трудной борьбою,
С тобою расстаться я должен сейчас.
Сердца ветеранов отчаянье ранит,
Хотя одолели мы множество бед;
Орел мой, орел мой уже не воспрянет
К высокому солнцу, к светилу побед.
Прощай же, о край мой! Но если свободы
Ты снова услышишь знакомый призыв —
Фиалок надежды увядшие всходы
Ты вновь оживишь, их слезой оросив.
Меня призовешь ты для гордого мщенья,
Всех недругов наших смету я в борьбе,
В цепи, нас сковавшей, есть слабые звенья:
Избранником снова вернусь я к тебе!

25 июля 1815 г., Лондон

_{Перевод В. Луговского}

Прости

Была пора — они любили,

Но их злодеи разлучили;

А верность с правдой не в сердцах

Живут теперь, но в небесах.

Навек для них погибла радость;

Терниста жизнь, без цвета младость,

И мысль, что розно жизнь пройдет,

Безумства яд им в душу льет…

Но в жизни, им осиротелой,

Уже обоим не сыскать,

Чем можно б было опустелой

Души страданья услаждать.

Друг с другом розно, а тоскою

Сердечны язвы все хранят,

Так два расторгнутых грозою

Утеса мрачные стоят:

Их бездна моря разлучает

И гром разит и потрясает,

Но в них ни гром, ни вихрь, ни град,

Ни летний зной, ни зимний хлад

Следов того не истребили,

Чем некогда друг другу были.

Колридж. Кристобел