Стихотворения (1924)

Уверяла дурой дура:
нам не дело-де до Рура.
Из-за немцев,
                         за германцев
лбам-де русским не ломаться.
Что, мол, Англия —
                                   за морем,
от нее нам мало горя!
Пусть, мол, прет
                              к Афганистану:
беспокоиться не стану.
Эти речи
                 тем, кто глуп.
Тот,
        кто умный,
                           смотрит в глубь.
Если где елозит Юз,
намотай себе на ус,
а повел Керзон рукой,
намотай на ус другой.
А на третий
                     (если есть)
намотай о Польше весть.
Мы
       винтовку
                       рады кинуть,
но глядим врагу за спину.
Не таится ль за спиной
Врангель
                  тот или иной.
У буржуя,
                  у француза,
пуд-кулак,
                 колодезь-пузо —
сыт не будешь немцем голым.
Тянет их
                и к нашим горлам.
Что ж
           лежать на печке дома?
Нет,
        рассейся наша дрема.
Что
       и где
                 и как течет —
все берите на учет!
В нашей
               войсковой газете
все страницы проглазейте.
Разгремим на сто ладов:
стой на страже —
                                будь готов!

УХ, И ВЕСЕЛО!

О скуке
              на этом свете
Гоголь
             говаривал много.
Много он понимает —
этот самый ваш
                             Гоголь!
В СССР
                от веселости
стонут
            целые губернии и волости.
Например,
                   со смеха
                                    слёзы потопом
на крохотном перегоне
                                         от Киева до Конотопа.
Свечи
            кажут
                       язычьи кончики.
11 ночи.
               Сидим в вагончике.
Разговор
                 перекидывается сам
от бандитов
                      к Брынским лесам.
Остановят поезд —
                                   минута паники.
И мчи
           в Москву,
                            укутавшись в подштанники.
Осоловели;
                     поезд
                                темный и душный,
и легли,
              попрятав червонцы
                                                 в отдушины.
4 утра.
            Скок со всех ног.
Стук
         со всех рук:
«Вставай!
                  Открывай двери!
Чай, не зимняя спячка.
                                       Не медведи-звери!»
Где-то
            с перепугу
                               загрохотал наган,
у кого-то
               в плевательнице
                                             застряла нога.
В двери
               новый стук
                                   раздраженный.
Заплакали
                  разбуженные
                                           дети и жены.
Будь что будет…
                              Жизнь —
                                                на ниточке!
Снимаю цепочку,
                               и вот…
Ласковый голос:
                              «Купите открыточки,
пожертвуйте
                       на воздушный флот!»
Сон
        еще
                не сошел с сонных,
ищут
         радостно
                          карманы в кальсонах.
Черта
           вытащишь
                              из голой ляжки.
Наконец,
                разыскали
                                   копеечные бумажки.
Утро,
          вдали
                     петухи пропели…
— Через сколько
                               лет
                                      соберет он на пропеллер?
Спрашиваю,
                      под плед
                                      засовывая руки:
— Товарищ сборщик,
                                      есть у вас внуки?
— Есть,—
                   говорит.
                                  — Так скажите
                                                             внучке,
чтоб с тех собирала,
                                     — на ком брючки.
А этаким способом
                                   — через тысячную ночку —
соберете
                  разве что
                                    на очки летчику.—
Наконец,
                задыхаясь от смеха,
поезд
           взял
                    и дальше поехал.
К чему спать?
                         Позевывает пассажир.
Сны эти
                только
                             нагоняют жир.
Человеческим
                          происхождением
                                                  гордятся простофили.
А я
      сожалею,
                       что я
                                 не филин.
Как филинам полагается,
                                            не предаваясь сну,
ждал бы
                сборщиков,
                                     взлезши на сосну.

ПРОТЕСТУЮ!