Стихотворения (1926)

В сотне улиц
                     сегодня
                                  на вас,
                                             на меня
упадут огнем знамена́.
Будут глотки греметь,
                                   за кордоны катя
огневые слова про Октябрь.

_____

Белой гвардии
                        для меня
                                       белей
имя мертвое: юбилей.
Юбилей — это пепел,
                                   песок и дым;
юбилей —
                 это радость седым;
юбилей —
                 это край
                              кладбищенских ям;
это речи
              и фимиам;
остановка предсмертная,
                                        вздохи,
                                                    елей —
вот что лезет
                     из букв
                                 «ю-б-и-л-е-й».
А для нас
               юбилей —
                                ремонт в пути,
постоял —
                 и дальше гуди.
Остановка для вас,
                               для вас
                                           юбилей —
а для нас
               подсчет рублей.
Сбереженный рубль —
                                     сбереженный заряд,
поражающий вражеский ряд.
Остановка для вас,
                               для вас
                                           юбилей —
а для нас —
                    это сплавы лей.
Разобьет
               врага
                        электрический ход
лучше пушек
                     и лучше пехот.
Юбилей!
А для нас —
                    подсчет работ,
перемеренный литрами пот.
Знаем:
           в графиках
                             довоенных норм
коммунизма одежда и корм.
Не горюй, товарищ,
                               что бой измельчал:
— Глаз на мелочь! —
                                   приказ Ильича.
Надо
        в каждой пылинке
                                     будить уметь
большевистского пафоса медь.

_____

Зорче глаз крестьянина и рабочего,
и минуту
              не будь рассеянней!
Будет:
          под ногами
                            заколеблется почва
почище японских землетрясений.
Молчит
            перед боем,
                               топки глуша,
Англия бастующих шахт.
Пусть
         китайский язык
                                  мудрен и велик —
знает каждый и так,
                               что Кантон
тот же бой ведет,
                            что в Октябрь вели
наш
      рязанский
                      Иван да Антон.
И в сердце Союза
                             война.
                                       И даже
киты батарей
                     и полки́.
Воры
        с дураками
                          засели в блинда́жи
растрат
             и волокит.
И каждая вывеска:
                             — рабкооп —
коммунизма тяжелый окоп.
Война в отчетах,
                           в газетных листах —
рассчитывай,
                      режь и крои.
Не наша ли кровь
                            продолжает хлестать
из красных чернил РКИ?!
И как ни тушили огонь —
                                        нас трое!
Мы
     трое
             охапки в огонь кидаем:
растет революция
                             в огнях Волховстроя,
в молчании Лондона,
                                  в пулях Китая.
Нам
       девятый Октябрь —
                                       не покой,
                                                     не причал.
Сквозь десятки таких девяти
мозг живой,
                   живая мысль Ильича,
нас
      к последней победе веди!

СТОЯЩИМ НА ПОСТУ