Зима шуршит снежком по золотым аллейкам,надежно хороня земную черноту,и по тому снежку идет Шолом-Алейхемс усмешечкой, в очках, с оскоминкой во рту.В провидческой тоске, сорочьих сборищ мимо,в последний раз идет по родине своей,—а мне на той земле до мук необъяснимо,откуда я пришел, зачем живу на ней.Смущаясь и таясь, как будто я обманщик,у холода и тьмы о солнышке молю,и все мне снится сон, что я еврейский мальчик,и в этом русском сне я прожил жизнь мою.Мосты мои висят, беспомощны и шатки —уйти бы от греха, забыться бы на миг!..Отрушиваю снег с невыносимой шапкии попадаю в круг друзей глухонемых.В душе моей поют сиротские соборы,и белый снег метет меж сосен и берез,но те, кого люблю, на приговоры скорыи грозный суд вершат не в шутку, а всерьез.О, нам хотя б на грош смиренья и печали,безгневной тишины, безревностной любви!Мы смыслом изошли, мы духом обнищали,и жизнь у нас на лжи, а храмы — на крови.Мы рушим на века — и лишь на годы строим,мы давимся в гробах, а Божий мир широк.Игра не стоит свеч, и грустно быть героем,ни Богу, ни себе не в радость и не впрок.А я один из тех, кто ведает и мямлити напрягает слух пред мировым концом.Пока я вижу сны, еще я добрый Гамлет,но шпагу обнажу — и стану мертвецом.Я на ветру продрог, я в оттепели вымок,заплутавшись в лесу, почуявши дымок,в кругу моих друзей, меж близких и любимых,о как я одинок! О как я одинок!За прожитую жизнь у всех прошу прощеньяи улыбаюсь всем, и плачу обо всех —но как боится стих небратского прочтенья,как страшен для него ошибочный успех…Уйдет вода из рек, и птиц не станет певчих,и окаянной тьмой затмится белый свет.Но попусту звенит дурацкий мой бубенчико нищете мирской, о суете сует.Уйдет вода из рек, и льды вернутся снова,и станет плотью тень, и оборвется нить.О как нас Бог зовет! А мы не слышим зова.И в мире ничего нельзя переменить.Когда за мной придут, мы снова будем квиты.Ведь на земле никто ни в чем не виноват.А все ж мы все на ней одной виной повиты,и всем нам суждена одна дорога в ад.