Стихотворения

Но после, видя жалкий бред

В своем бессмысленном расчете,

Они от явных зол и бед

Все были в тягостной заботе,

Едва зари вечерней тень

Прогонит с гор веселый день

И ляжет сумрак над полями

Никем не зримыми толпами

В ночном безмолвии они

Разводят яркие огни,

Сидят уныло над скалами

И озирают русский стан,

Который, грозный, величавый

И озарен луной кровавой,

Лежит, как белый великан.

С рассветом дня опять в движеньи

Неугомонная орда:

Отрядов сменных суета

И новых пушек появленье

Своей обычной чередой

Все угрожает им бедой,

Неотразимою осадой.

Невольный страх сковал умы

Детей отчаянья и тьмы

За их надежною оградой...

И близок час, готов удар!

Кипит в солдатах бранный жар!

Полки волнуются, как море!

Последний день... и горе, горе!..

Но вот внезапно мирный флаг

Мелькнул среди ущелий горных;

Вот ближе к нам - и гордый враг,

С смиреньем данников покорных,

Идет рассеять русский гром,

Прося с потупленным челом

Статей пощады договорных...

Статьи готовы, скреплены...

Народов диких старшины

Решают участь поколений.

Восходит светлая заря...

В параде ратные дружины:

Койсубулинские стремнины

Под властью русского царя!

Присяга нового владенья

И взорам тысячей предстал

Победоносный генерал

Без битв и крови ополченья!..

Цветут равнины Эрпели,

Покой и мир в аулах бранных;

Не видят более они

Штыков отряда троегранных,

В своих утесах вековых

Не слышат пушек вестовых!

Громада зыбкая тумана,

Молчанье, сон и пустота

Объемлют дикие места

Надолго памятного стана,

И стан под Грозною стоит...

Но дума, дума о прошедшем

Невольно сердце шевелит;

В бреду поэта сумасшедшем

Я дни минувшие ловлю

И, угрожаемый холерой,

Себя мечтательною верой

Питать о будущем люблю.

Поклонник муз самолюбивый,

Я вижу смерть невдалеке;

Но все перо в моей руке

Рисует план свой прихотливый.

Сойдя к отцам вослед других,

Остаться в памяти иных!

Быть может, завтра или ныне,

Не испытав черкесских пуль,

Меня в мучной уложат куль

И предадут земной пустыне...

В глухой, далекой стороне

От милых сердцу я увяну...

В угодность злобному тирану,

Моей враждующей судьбе!

Увидя мой покров рогожный,

Никто ни истинно, ни ложно

Не пожалеет обо мне.

Возьмут, кому угодно будет,

Мои чевяки и бешмет

(Весь мой багаж и туалет)

И всякий важно позабудет,

Кто был их прежний господин...

А панихиды, сорочин,

Кутьи и прочих поминаний

Хоть и не жди!.. Вот мой удел!

Его без дальних предсказаний

Я очень ясно усмотрел...

Что ж будет памятью поэта?

Мундир?.. Не может быть!.. Грехи?..

Они оброк другого света...

Стихи, друзья мои, стихи!..

Найдут в углу моей палатки

Мои несчастные тетрадки,

Клочки, четвертки и листы,

Души тоскующей мечты

И первой юности проказы...

Сперва, как должно от заразы,

Их осторожно окурят,

Прочтут строк десять втихомолку

И, по обычаю, на полку

К другим писцам переселят...

А вы, надежды, упованья

Честолюбивого созданья,

Назло холере и судьбе,

Вы не погибнете с страдальцем:

Увидит чтец иной под пальцем

В моих тетрадках А и П,

Попросит ласковых хозяев

Значенье литер пояснить

И мне ль бессмертному не быть?

Ему ответят: "Полежаев..."

Прибавят, может быть, что он

Был добрым сердцем одарен,

Умом довольно своенравным,

Страстями; жребием бесславным

Укор и жалость заслужил;

Во цвете лет - без жизни жил,

Без смерти умер в белом свете...

Вот память добрых о поэте!

1830

ПРИМЕЧАНИЯ

Текст печатается по изданию: А. И. Полежаев. Стихотворения и поэмы. Л., Сов. писатель, 1957. (Б-ка поэта. Большая серия. 2-е изд.).

Стихотворения даются в хронологическом порядке. Годы, не позднее которых написаны отдельные произведения, а также даты первой прижизненной публикации в тех случаях, когда время написания с точностью не установлено, заключены в угловые скобки. Стихотворения "К моему гению" и "Тоска" помещаются без дат, поскольку время их написания неизвестно. Слова в тексте, зашифрованные Полежаевым, заключены в угловые скобки. Неоговоренные сноски к тексту принадлежат Полежаеву. Примечания В. В. Баранова к стихотворениям даются (с сокращениями) по изданию: А. И. П олежаев. Стихотворения и поэмы. Л., Сов. писатель, 1957.

Непостоянство (с. 15). Впервые - "Вестник Европы", 1825.

Любовь (с. 16). Впервые - "Вестник Европы", 1826. Положено на музыку композитором П. Сокальским.

Новая беда (с. 18). Впервые - "Русская старина", 1871, под заглавием "Послание к поповнам" и без указания автора. Печатается по изданию 1933 г., где оно опубликовано по списку, сохранившемуся среди бумаг Ф. А. Кони и имеющему подпись: "А. Полежаев". Стихотворение является откликом на переполох в среде духовенства, вызванный проектом указа Александра I, запрещавшего лицам духовного звания и членам их семей носить светские одежды. Блонды - род кружев. Фотий (1792 - 1838) - архимандрит, ханжа-реакционер. В последние годы жизни Александра I имел на него сильное влияние. Флавий Иосиф - римский историк I в. н. э., автор книги "Древности иудейские". Шаликов Петр Иванович, князь (1768 - 1852) - московский литератор-карамзинист и издатель журналов и газет. Слащавый тон и курьезность суждений Шаликова сделали из него всеобщую мишень для эпиграмм и анекдотов.

Ночь (с. 21). Впервые - "Вестник Европы", 1826.

Погребение (с. 23). Впервые - изд. 1832 г.