Стихотворения

Привлечь вниманье легче, чем отвлечь,

когда исчезнуть надо и залечь

на дно, чтоб не попасть в транс-мета-стадо,

которому транс-мета-пастухи

клеймят бока, лопатки, область требухи -

и даже яйца, заходя с транс-мета-зада.

Чудесно к этому привык транс-мета-бык,

и транскозел чудесно к этому привык,

и трансбаран, и метакурица… Привычка -

замена счастию и свыше нам дана,

ее лобзанья слаще меда и вина.

Транс-мета-кладбище, транс-мета-имена,

в транс-мета-гробиках

транс-мета-перекличка.

1996

Источник: ОКТЯБРЬ

* * *

Небо стальное

в городе зимнем

пахнет снегами.

Все остальное

пахнет бензином

и сапогами.

Носится мята

во рту для общенья.

В моде текстильной

рифма изъята

из обращенья -

стала нестильной.

В этом проеме

я выступаю

с аккордеоном.

Песенки кроме,

вся утопаю

в горько-соленом.

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

ТРЕПЕТНЫЙ ОТБРОС

В подъезде, где огромны зеркала,

лежит на лестнице один живой цветок,

и в каждом из зеркал белым-бела

его тоска предсмертная. Глоток

воды не подадут ему… Когда б

он лаял, выл, мяукал и скулил,

на брюхе ползал, был владельцем лап,

хвоста, ушей,- ему б воды налил

какой-нибудь жилец по доброте

иль по привычке к жалости. Но тут

совсем другое дело: в животе

цветку отказано, и ноги не растут,

и не рыдает золотистый глаз

в семерке белоснежных лепестков.

Воды бутылку я куплю сейчас -

и ты найдешь в ней океан глотков,

и в ней спасешься… Всем послав привет,

со мной в обнимку выйдешь на мороз.

Четыре дня и миллионы лет

мы будем вместе, трепетный отброс!…

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

* * *

Даты сражений, побед, поражений, имена полководцев,

названия мест, городов и рек, где все это было,-

ничего я не помню, в каком-то бездонном колодце

память моя на такие вещи растворилась, как мыло.

Численность армий, количество жен и трахнутых мальчиков,

имена перевалов горных и перешейков,

вооружений качество, драгоценностей, срубленных с шеек и пальчиков

цариц и рабынь из гаремов царей, королей и шейхов,

механизмы интриг, шпионства, железных масок и каменных,

казней и козней, предательства и фаворитства -

это мы проходили!… Шпаргалки, отметки, экзамены,

знала я назубок и в лицо эти крепости, хитрости, лица…

Но, выходя на улицу, где сирень цвела и черемуха,

все забывала начисто: полководца и войско в панике,

имена короля, кардинала, роль влиятельной сучки и конюха,-

особенно даты… Нет у меня сексуальной памяти.

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

* * *

Он любил ее, как берег любит волны,

любит волны с кораблями, с якорями

в жизни той, где бессловесны и безмолвны

драмы странников, расшатанных морями.

Серебрились на волнах ее картины,

проплывали перед ним, качаясь в пене,

чьи божественные брызги обратимы

в миф, использующий волны, как ступени…

А дописывает мелкие детали

подмастерье под навесом корифея,

волоски, соски и профиль для медали -

это всё уже подробности трофея.

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

* * *

Подумаешь, повесился!… Ха-ха.

Его проблемы. Психов тут навалом.

Несчастны только те, чьи потроха

отравлены тоской по идеалам,-

да ну их к черту, пусть они висят,

включают газ - и головой в духовку.

Могли бы кур держать и поросят,

держать могли бы речь, держать винтовку,

держать конюшню, баню, скипидар,

грузовичок, прогулочную группу,

себя в руках держать, держать удар

и светлый путь за травкой в Гваделупу,

так нет же - путь свой держат в самый гроб…

И хлад вселенский держит чью-то душу,

которая ладонью держит лоб,

рисуя песню кисточкой и тушью.

1997

Источник: ОКТЯБРЬ

* * *

Видно, такой уж народ: все нападают на дверь!

Если кто-либо где неладное что-то приметит,

Сразу набросится: "Дверь, в этом виновница - ты!"

Катулл

Книжным базаром иду, полон базар сочинений,

дивные опыты в них писаны жаром светил,

знающих, как восприять из мухомора и мака

сильные соки чудес, чтобы звездело везде…

ёноша с девой, деля это звезденье мираклей,

видят иные миры, и весьма развиваются там,

и достигают всего, и потом ничего им не надо,

кроме грибов, спорыньи, мака - и вроде того…

Плавая в этих мирах, где расцветают прозренья,

когда мухоморы и мак преображают мозги,

юноша с девой ведут образ возвышенной жизни,

не унижая любовь гадким соитья трудом.

Главное - не доводить это прекрасное дело

до возлежанья в гробу, в тапочках белых, в цветах.

ёноша ноет: "А как?!" "А так,- я ему отвечаю,-

лечит в Тибете монах розгами этот недуг".

ёношу ломка гвоздит, он уж на розги согласен,

ищет монаха, Тибет, что-то несет продавать

и покупает в кафе шарик себе героина,

чтоб до Тибета дойти, с розгой монаха найти.

Дверь виновата во всем!… Полон базар сочинений,

дивные опыты в них - мак, мухомор, спорынья,

славный такой агитпроп психоделических штудий,

гумтехнологий сквозняк… Дверь виновата во всем!

1998

Источник: ОКТЯБРЬ

КАМЕЯ НА КОРАЛЛЕ

О славном юноше с лицом порочной девы,

с проклятым гением в подвальчике ума,

с улыбкой дивной палача и королевы,

с пыланьем тьмы, где всех тщеславий закрома,-

о нем ли разве не играют здесь на струнах,

на звонких нервах героинческих чудес,

на длинных дудочках галлюцинаций лунных,

где вьются прелести воздушные телес,

где в Сиракузах из ручья растет папирус,

осоки брат, с насквозь светящейся листвой?…

О славном юноше, о том, чтоб он не вырос

из тела нежного с кудрявой головой,