Стихотворения

Пускай красота бывает

подобна Си-ши * прекрасной

Клеветники немедля

ее все равно растопчут.

Хочу открыть свои чувства,

чтоб ясны были поступки, -

А весть о моей опале

настигла меня внезапно.

С каждым днем все сильнее,

все горше моя обида,

Она постоянной стала,

как звезды в далеком небе.

Если ты скачешь в поле

на скакуне строптивом,

Но нет у тебя поводьев,

чтоб сдерживать бег могучий,

Если ты в легкой лодке

несешься вниз по теченью,

Но у тебя весла нет,

чтоб править ею, как должно,

Если, презрев законы,

надеешься лишь на ум свой, -

Чем твое положенье

отлично от предыдущих?

Я лучше умру, и будет

труп мой плыть по теченью,

Чем испытаю снова

злой клеветы обиду!

Не кончив стихотворенья,

готов я броситься в омут,

Но жаль, государь ослепший

этого не увидит.

ОДА МАНДАРИНОВОМУ ДЕРЕВУ

Я любуюсь тобой -

мандариновым деревом гордым,

О, как пышен убор твой -

блестящие листья и ветви.

Высоко поднимаешься ты,

никогда не сгибаясь,

На прекрасной земле,

где раскинуты южные царства.

Корни в землю вросли,

и никто тебя с места не сдвинет,

Никому не сломить

вековое твое постоянство.

Благовонные листья

цветов белизну оттеняют,

Густотою и пышностью

радуя глаз человека.

Сотни острых шипов

покрывают тяжелые ветви,

Сотни крупных плодов

среди зелени свежей повисли,

Изумрудный их цвет

постепенно становится желтым,

Ярким цветом горят они

и пламенеют на солнце.

А разрежешь плоды -

так чиста и прозрачна их мякоть

Что сравню я ее

с чистотою души благородной.

Но для нежности дивной

тончайшего их аромата,

Для нее, признаюсь,

не могу отыскать я сравненья.

Я любуюсь тобою,

о юноша смелый и стройный,

Ты стоишь - одинок -

среди тех, кто тебя окружает.

Высоко ты возвысился

и, никогда не сгибаясь,

Восхищаешь людей,

с мандариновым деревом схожий.

Глубоко твои корни

уходят в родимую землю,

И стремлений твоих

охватить нам почти невозможно.

Среди мира живого

стоишь независим и крепок

И, преград не страшась,

никогда не плывешь по теченью.

Непреклонна душа твоя,

но осторожны поступки -

Ты себя ограждаешь

от промахов или ошибок.

Добродетель твою

я сравню лишь с твоим бескорыстьем,

И, живя на земле,

как луна и как солнце ты светел.

Все года моей жизни,

отпущенные судьбою,

Я хочу быть твоим

неизменным и преданным другом!

Ты пленяешь невольно

своим целомудрием строгим,

Но за правду святую

сражаешься стойко и твердо.

Пусть ты молод годами

и опытом не умудрен ты, -

У тебя поучиться

не стыдно и старцу седому.

С повеленьем Бо И

я сравнил бы твое повеленье,

Да послужит оно

для других благородным примером.

ЗЛОЙ ВИХРЬ *

Мне скорбно, что вихрь жестокий

злобно качает травы,

В сердце моем печальном

не заживает рана.

Малая капля яду

приносит смерть человеку,

Только дохнет осень -

и облетают листья.

Мысли мои постоянно

обращены к Пэн Сяню, -

Мне ли забыть заветы

высоких его стремлений?

Можно ли скрыть от мира

чувств своих перемены?

Может ли долго длиться

время лжи и обмана?

Уже, собираясь в стаи,

птицы кричат и звери,

Уже аромат теряют

травы, цветы и листья.

Рыбы блестят на солнце

яркою чешуею,

А водяные драконы

скрывают свое сиянье.

Чай не растет на поле

вместе с чертополохом,

Ирисы и орхидеи

отдельно благоухают.

Только мудрые люди

держатся друг за друга,

И слава их, безусловно,

переживет столетья.

Когда я пытаюсь представить

величие наших предков,

Они мне кажутся - в небе

плывущими облаками.

Если я вижу, что где-то

мудрые ошибались,

Тогда я, стихи слагая,

пытаюсь сказать об этом.

Мысли мои неизменно

с древними мудрецами,

Которые, наслаждаясь,

срывали душистый перец.

И я грущу поневоле,

и тяжело вздыхаю,

И, вдалеке от мира,

все время о нем тревожусь.

Холодные слезы льются

из глаз моих утомленных,

Одолевают думы,

и я не сплю до рассвета.

И вот уже ночь уходит,

казавшаяся бесконечной,

Стараюсь забыть о грусти -

и все же не забываю.

И я покидаю ложе

и выхожу из дома,

Брожу и брожу бесцельно,

наедине с собою,

И, покоряясь горю,

опять тяжело вздыхаю,

Гнев разрывает грудь мне,

но вырваться он не может.

Узел печали жгучей

крепко в душе завязан,

Тяжесть тоски и горя

спину мою сгибает.

Отламываю ветку,

чтоб заслониться от солнца,

Вихрь меня гонит дальше,

и я повинуюсь вихрю.

От прежних времен остались

только смутные тени,

Иду - а душа клокочет,

словно котел кипящий.

Глажу свою одежду,

яшмовые подвески,

И ухожу все дальше,

почти лишенный сознанья.

Тянутся год за годом

медленной чередою

И постепенно подводят

к старости и кончине.

Высох цветок душистый,

стебель его обломан,

Нет и не будет больше

тонкого аромата.

Мне от печальных мыслей

вовеки не излечиться,

Знаю: меча сильнее

злой клеветы обида.

Лучше уж мертвым телом

плыть по волнам холодным,

Чем испытать при жизни

горечи безысходность.

Сироты вечно стонут

и проливают слезы,

Изгнанный сын уходит

и не вернется к дому.

Те, кто скорбят в печали

и лишены опоры, -

Будут всегда стремиться

следовать за Пэн Сянем.

Я на скалу подымаюсь,

вдаль устремляю взоры,

Извилистая дорога

скрывается где-то в скалах.

В угрюмой стою пустыне,

безмолвием окруженный,

Хочу ни о чем не думать,

но думаю поневоле.

Печаль меня охватила,

нет радости и в помине,

Живу - и от лютой скорби

не в силах освободиться.

Дух мой зажат в оковы -

не вырвется он на волю,

Связано мое сердце -

никто его не развяжет.

Мир, окутанный мглою,

кажется бесконечным,