Читаем Стихотворения полностью

Я от восторга плачу, что на имениныОна не подарила ничего — здесь все наоборот:Принять она решилась мои дары — отнынеСчастливее меня поэта нет!<p>ЛЮБОВЬ ВНЕ ВРЕМЕНИ</p><p><emphasis>(Перевод Ю. Комова)</emphasis></p>Первое, царственное имя, вырезанное на скале,Означило первую страницу летописи времени;И каждый новый год будет повторятьЗлые квадратики сброшенной и новой кожиНа клетчатой одежде мертвой змеи.Но мы с тобою вместе, вместе, вместеПеренесем все самые страшные лишения,Мы вырвем перо из рук ЕнохаИ вычеркнем наши имена из его черного спискаИ время будет дважды нетронутым.Любовь наша незаметна; а вся жизньТак же длинна и коротка, как приключенье.Одиноко или вместе, воскрешая малое и предсказывая еще меньшее,Мы смотрим на змею, раздавленную пяткойИ в смертельной агонии чешуйками рождающую радугу.<p>СВИДАНИЕ</p><p><emphasis>(Перевод Ю. Комова)</emphasis></p>С тобой мы две части, мужчина и женщина,Сближающиеся с двух разных концов,Я на ветре, что ближе к земле, ты — что ближе к солнцу.И вера, которую мы несем с собой,Одетые слепым множеством сдвоенных миров,Формирует над нами грозовые тучи.Страшны раскаты грома, когда встречаемся,И угловатая молния, и дождь-водопад,Обрушивающийся на пустыни длинной вереницы лет.А что же предсказатели погоды?Они молчат и прячут глаза,Позволяя событию пройти незамеченным.А мы? И мы отвечаем молчанием.О, как прекрасна мечта — не сотрясая воздух,Вызвать непонятное изменение во всемирном климате!<p>НУЖДА</p><p><emphasis>(Перевод Ю. Комова)</emphasis></p>Рожденный в беднейшем семействе, в один из голодных дней,Он ныне бредет по дорогам, засохшую ветвь волоча за собой,Завидуя каждой травинке, природе завидуя всей.Нужда ему имя, но если добры вы —За стол посадив, на почетное место,Тарелку до края наполнить его не забыли,Сказав: «Ешь и пей, попробуй от каждого блюда»,Он, жадно глотая, в ответ промычит вам хвастливо:«Но я не просил никогда, — и не буду».Унылы одежды на нем, и сам он несчастен и робок,Погас его взор, улыбка поблекла, и ум подаяния просит,И певчую птицу способен разжалобить голос.Но все же открытого сердца его нет светлее —Хоть жадно он рыщет глазами в соседних владеньях —Надежду то сердце дает человеку с петлею на шее.<p>НЕТ ДОМА</p><p><emphasis>(Перевод Ю. Комова)</emphasis></p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Р. Грейвз. Собрание сочинений в 5 томах

Похожие книги

Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия
Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза