Читаем Стихотворения полностью

VK›› Hо пока легальная продукция

VK›› значительно дороже нелегальной,

VK›› 99% населения будет покупать нелегальную.

VK›› И я в том числе.

AM› Давайте все вместе пеpейдём на линукс

AM› и не будем мучаться моpальными вопpосами!

Hет, я уж лучше под виндой.

Hу а моральные вопросы

Страшны, когда ты молодой,

Вот только-только сдавший госы,

И монохромная судьба

Кривую жизни чертит грубо,

Hо не боишься дать дуба

(Вернее ударенье дУба).

А вот когда седых волос

Хотя б с десяток (плюс усталость),

Тогда иной встаёт вопрос:

А сколько, собственно, осталось?

И если всё же – то куда?

Коль плюс на минус – всё же минус,

То уж без разницы – винда,

FreeBSD, MacOS иль линукс.

04.06.04

<p>На аллитерациях</p>

Нет, мне неинтересны тигры,

Меня не привлекают кобры,

Я не играю в эти игры

И не считаю утро добрым,

Коль мне бренчат абракадабру

На домбре в исполненьи негра

И рекламируют "виагру"

То в темпе скерцо, то аллегро,

А то ободранные логры

Звонят от короля Артура

И предлагают newest program

И прочую аппаратуру.

Мне страшно от сокровищ Агры,

Я задыхаюсь от "сирени"

И защищаюсь от подагры

Дежурным приступом мигрени,

Но речь моя бежит как зебра

До горизонта и обратно,

Пока ей дротиком под ребра

Не ткнут. Причём тысячекратно.

07.06.2004

<p>Х Х Х</p>

Безумные глаза сирени-персиянки

Для многих мужиков безвредны – и вполне.

Король Артур не стал глядеть бы, ну а янки

Осведомился б, верно, о цене.

Иное дело Стенька – тот, болезный,

В клочки порвал бы пенную сирень,

Посверкивая чем-нибудь железным.

Не циркулем, конечно, ясен пень.

…Он как ребёнок – ласков и жесток,

Причём и то, и то – одновременно.

В артериях – высоковольтный ток,

Но залит липкой жидкостью восток

И прошлое не подлежит обмену,

Какой ни дёргай нежный лепесток.

08.06.2004

<p>Х Х Х</p>

И вот чудовища из мрака на простор

Сползлись, собой заполнив коридор

Меж ледяным дыханием Вселенной

И Красотой, покуда не явленной

Ни в этом плоском мире, ни за ним,

Где тает нашей веры горький дым.

Что вынудило их, членистоногих,

Чешуйчатых, слепых, искать подмоги

У бестолковых, мягких, смертных нас?

Что нам столетье, им – какой-то час,

Что нам планета, им – дорожный камень.

И даже не потрогать их руками -

Не ощутишь. Но всё же они рядом.

Беззвучны – а тяжёлым давят взглядом,

Нет, не пугая вовсе, а прося.

У них на род людской надежда вся.

Им страшен мрак, но кто им даст спасенье?

Бессмертным не поможет воскресенье,

Тем более субботы, четверги…

Уж им беги из мрака, не беги -

Без разницы. Ведь не они во мраке -

Мрак в них, внутри… Бездомные собаки,

Вот кто они. Ну как не пожалеть?

Коль ждут любви – зачем хватаешь плеть?

И мы веками кормим их любовью.

Сказать точнее – жертвенною кровью.

…И словно кровь, свернулась Красота.

Запекшаяся – всё-таки не та.

А мы, найдя по запаху просторы,

Боимся – и обратно лезем в норы,

Где мрак и треск зубов, клешней и рук.

Мы, превратившись в них, замкнули круг.

17.06.2004

<p>Коммент в LJ</p>

› Это было уже. Теперь придётся про

› какую-нибудь малину писать :))

› Хотя нет, про малину вроде тоже было…

› Во, про смородину ещё не было! :)))))))))

m_ayra

Нет ягоды добрее, чем смородина.

Во-первых, я замечу, что она

Звучаньем навевает слово "Родина".

А во-вторых – смородина вкусна.

Возьми любую, понимаешь, ягоду -

Хоть что-то в ней наладное найдёшь.

Крыжовник – крыж – костёл (добро – не пагода),

А ежевика – колкая как ёж.

Малина – тут ваще разгул преступности,

Хавира, хаза – как ещё назвать?

От косточек её проблема зуб спасти -

Они, заразы, любят застревать.

Клубника – ну там сразу непристойности,

Разврат, развал устоев, царство тьмы.

Я мог сказать и больше – но на кой нести

Чернуху в неокрепшие умы?

Чернику с той же целью надо вычеркнуть

Из списка ягод. Нафиг не нужна.

Развитию любых дурных привычек ведь

Способствует, конечно же, она.

А земляника – символ приземлённости.

Я не хочу намеренно корить,

Но о какой духовной устремлённости

Её наевшись, можно говорить?

А голубика? Ей с ориентацией,

Увы, не повезло, не повезло.

В земле сырой полезнее остаться ей,

Чем умножать в культуре нашей зло.

Теперь рассмотрим эту вашу жимолость.

В ней явного изъяна не найду.

Но всё-таки, мой друг, зачем, скажи, молоть

О ней напропалую ерунду,

Что, дескать, это лучше, чем смородина?

…И в общем, строгий взор куда ни кинь -

Поймешь: любая ягода – уродина.

Кошерна лишь смородина. Аминь.

18.06.2004

<p>Х Х Х</p>

Чем дольше я живу – тем глубже тайна жизни -

Три сантиметра в год. И дразнится, маня.

Познаю лишь когда мокрицы, черви, слизни

(Природа – что с них взять!) отведают меня.

Но глядя из иных бесцветных измерений,

Где высь и глубина сливаются в одно,

Пойму я: ни вино, ни белый дым сирени,

Ни облако, ни снег – могиле не равно.

А тайна – не внизу, она в крови и ветре.

При чём тут глубина, длина и высота?

И то, что я нашёл в двухсотом сантиметре -

В том тайны вовсе нет. Коробочка пуста.

04.07.2004

<p>Х Х Х</p>

М.Г.

Этот вереск, туманы, болота, поля…

Мориарти скучает. Ему тополя

Несравнимо милее, он южных кровей,

Ему даже не снится петля.

Он и сам, между прочим, почти соловей

От костлявых коленок до пышных бровей.

Он по Сохо гуляет – ему короля

Перекрыла девятка червей.

И ныряя в подземку, он думает, что

Эта юная мисс в темно-сером пальто

Перейти на страницу:

Похожие книги

Черта горизонта
Черта горизонта

Страстная, поистине исповедальная искренность, трепетное внутреннее напряжение и вместе с тем предельно четкая, отточенная стиховая огранка отличают лирику русской советской поэтессы Марии Петровых (1908–1979).Высоким мастерством отмечены ее переводы. Круг переведенных ею авторов чрезвычайно широк. Особые, крепкие узы связывали Марию Петровых с Арменией, с армянскими поэтами. Она — первый лауреат премии имени Егише Чаренца, заслуженный деятель культуры Армянской ССР.В сборник вошли оригинальные стихи поэтессы, ее переводы из армянской поэзии, воспоминания армянских и русских поэтов и критиков о ней. Большая часть этих материалов публикуется впервые.На обложке — портрет М. Петровых кисти М. Сарьяна.

Амо Сагиян , Владимир Григорьевич Адмони , Иоаннес Мкртичевич Иоаннисян , Мария Сергеевна Петровых , Сильва Капутикян , Эмилия Борисовна Александрова

Биографии и Мемуары / Поэзия / Стихи и поэзия / Документальное