О щедринском карасе Тоже читали все, Как он не обращал внимания никоторого На предупреждения ерша колючеперого. Диспутируя с означенным ершом: "Вот я тут весь, нагишом! Не верю, — твердил он на диспуте оном, — Чтоб борьба и свара были нормальным законом, Согласно которому развивается вся тварь земная И водная. Есть законность иная, Более благородная. Верю в бескровное преуспеяние, Верю в общественную гармонию… Будет справедливое воздаяние Всякому беззаконию!" Ерш отвечал: "Балда! Щука ж денется куда?" "Какая щука?.. Новые поколения, Когда сила общественного мнения…" "А и распросукин ты сын, карасишка, Безголовый трусишка. Ты ль у щуки потребуешь сдачи? — Сыпал ерш на карася проклятия. — Хочешь разрешать мировые задачи, А не имеешь о щуке понятия!" Карась заладил одно: "Зло будет посрамлено! Если ты в это не имеешь веры, То я сошлюсь на исторические примеры. Какое было рыбам раньше истребление? От рыбьей крови краснела вода. Нынче ж вошли во всеобщее употребление Невод, верша и уда. И всё законом установленной формы, Не уклоняясь от нормы…" "Брось молоть чепуху Лихую! Не все ль равно, как попасть в уху?.." "В какую?" "Тьфу, язви тя. На что ж это похоже? Насчет ухи не смыслишь тоже. Не стоит, карась, ни черта Твоя философия слезная, Чешуя на тебе — и та Несерьезная!" Но карась считал себя умнее друга И не почувствовал никакого испуга, Когда узрел пред собой полицейского головля, Который, грозно плавниками шевеля, Объявил ему: "Ну-ка! В заводь прибыла щука. Изволь завтра явиться чуть свет Держать ответ!" Карась решил пустоголово, Что у него есть "магическое слово". "Я, это слово произнеся, Превращу любую щуку в карася". Представ перед щукой превосходительной, Сытой, а потому снисходительной, Понес карась перед нею Ту же ахинею, Которою изводил ерша: "Жизнь, дескать, хороша И была б Еще прекраснее, Когда б все рыбы жили согласнее, То есть, когда б Сильный не теснил того, кто слаб, А богатый питал к бедному снисхождение. Тогда — таково мое убеждение! — Жизнь обрела б такое совершенство… Общее счастье, как высокая цель…" "Гм, — хамкнула щука, — головель!" "Чего изволите, ваше высокостепенство?" "Как такие речи называются, ась?" "Социализмом, ваше высокостепенство". "Ва… Ва… Вас-сясь! — Зававакал карась. — Что назвать… социалистическим строем?.. Я в своей простоте…" "Знаем мы… Про-сто-та!" Диспутировал дальше карась под конвоем — С поврежденьем спины и хвоста. При последнем часе, На случай чего такого, Имел он в запасе Магическое слово. И вот, когда у щуки Стало сводить скулы от скуки И искривило губы от такой ухмылки, Что у карася задрожали поджилки, Собрался он с духом И, решив, что "настал момент", Гаркнул щуке над самым ухом Последний аргумент: "А знаешь ли ты, что такое добродетель?!" Не один головель был тому свидетель, — Вся, какая здесь рыба была, Замерла! Щука — после такого заявления — Разинула пасть от удивления, Потянула машинально воду И, отнюдь не посягая на чью-либо жизнь и свободу И не являя тем свою злобу, Втянула карася в свою утробу. Ерш, предвидевший это заранее И держа от щуки приличное расстояние, При виде этакого бедствия Не удержался от афоризма: "Вот они — щучьи последствия Карасиного социализма!" Нынче карась чудесно обнаружен. Попавши щуке в утробу на ужин, Вываренный в ее соку, С подозрительными пятнами на одном и другом боку, Пахнущий преотвратно, Был он выблеван щукой обратно И — постигнув вещам надлежащую меру — Сделал в Англии карьеру. В рыбьих вождях, щучий сын, обретается, От щучьих щедрот питается, Смотрит ради сих щедрот Капиталистической щуке в рот, — За такое похвальное поведение (За готовность всегда отдаться щуке на съедение) Этот жеваный карась Был даже министром вчерась В образе Макдональда Рамзая, Того, что, парламентски дерзая Диспутировать со щукой капиталистической, Прославился политикой империалистической, Единосущной "социализму конструктивному", Который узнается по запаху противному И по несмываемой пробе, Полученной в щучьей утробе.